|
 |
|
Независимые профсоюзы планомерно выходят на авансцену российской общественной жизни. Именно защитники трудовых прав граждан в последнее время становятся героями журналистских репортажей. Например, про митинги работников скорой помощи против снижения зарплат, про претензии машинистов метрополитена к своему начальству или массовое требование педагогов из объединения «Учитель» оплачивать им работу на ЕГЭ. Однако, как свидетельствуют эксперты, новые «боевые» профсоюзы пока еще все же слабы, а «традиционные» настроены, к сожалению, по-конформистски.
Российский профсоюз моряков на днях добился денежной компенсации для вдовы погибшего коллеги из Санкт-Петербурга, которого наняли на судно без коллективного договора. В Подмосковье недавно созданная ячейка профсоюза «Учитель» в школе-интернате отбила репрессии руководства. Вначале администрация снизила в два раза нагрузку и, соответственно, зарплату председателю профсоюза Людмиле Чернышевой, а после уволила учителя физкультуры Татьяну Семенову. Однако протесты активистов возымели действие: незаработанная разница лидеру профсоюза была компенсирована, а физрук – восстановлена. Продолжается борьба медиков Уфы за справедливую оплату своего труда. Профсоюзу медработников «Действие» уже удалось «выбить» из бюджета дополнительные средства на оплату 100% «ночных» выездов бригадам скорой помощи. Кроме того, как и требовал профсоюз, меняется механизм финансирования «скорой»: со схемы ограниченных лимитов плана по вызовам она переходит на «подушевое» финансирование – исходя из численности закрепленного населения. Но на этом медики останавливаться не собираются и готовят новые митинги за повышение зарплат. В Омске с требованием увеличения окладов на пикеты выходят работники фабрики мороженого.
Все описанные выше примеры – следствие действия отраслевых профсоюзов, входящих в объединение «Конфедерация труда России» (КТР). «Активисты с протестным потенциалом, как правило, являются нашими членами. Это докеры, машиностроители, работники железной дороги, автопредприятий, преподаватели, медики, – рассказывает глава КТР и член президентского совета по правам человека (СПЧ) Борис Кравченко. – Действуем мы в 50 регионах, но в основном на индустриальной периферии – на Урале и в Сибири. В центральной части страны все-таки слабы. В Москве начали активизироваться только последние годы».
КТР с двумя миллионами членов называют одним из двух крупных профсоюзных объединений в современной России. Вторая организация – ФНПР – является правопреемницей советских традиций и, по мнению г-на Кравченко, к солидарным коллективным действиям расположена менее. Действительно, если сравнить интернет-сайты двух структур, различия налицо. Если КТР делает упор на борьбу с работодателями, то на ресурсе ФНПР содержатся по большей части отчеты о туристических слетах членов организации или дружественных зарубежных визитах руководства.
В свою очередь, первый заместитель председателя Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР), депутат Госдумы от «Единой России» Андрей Исаев признает КТР «вторым по значимости профцентром страны, который объединил профсоюзы, возникшие в новейший период российской истории». По мнению г-на Исаева, изложенному на партийном сайте, несмотря на различия в подходах и споры между двумя объединениями, они должны по ключевым вопросам, связанным с защитой интересов работников в нашей стране, выступать вместе. Тем не менее пока дороги двух профсоюзных движений не особенно пересекаются. Дальше совместных заседаний и конференций дело не доходит. Во всяком случае сведений ни об одной совместной забастовке «официальных» и независимых профсоюзов найти не удалось.
Главную миссию КТР на сегодняшний день ее глава видит в организационном укреплении, объединении реальных профсоюзов «в один кулак». «В нестабильной экономической ситуации потребность в защите трудовых прав повышается. Ведь работодатели начинают пытаться экономить на сотрудниках, сокращать социальные расходы. Но мы испытываем давление и со стороны властей, которые ужесточают законы. То есть потребность в профсоюзах есть – нет условий для их работы. Мы еще и бедны, как церковные мыши, – 80% нашего бюджета формируется за счет членских взносов», – замечает Борис Кравченко. Однако он отказывается, в отличие от некоторых других объединений, идти «под государственное крыло, где тепло и сыто». В противном случае, уверен профсоюзный лидер, это будет означать фактическую смерть организации из-за потери независимости от власти.
Еще одна озвученная президентом КТР проблема – фактическое отсутствие законных механизмов для организации забастовок, которые, как показывает практика, являются наиболее эффективными аргументами при споре с работодателями. Так, работникам МУП «Городской электротранспорт» в Кургане выплатили все долги по зарплате (около 5 млн. рублей) после того, как они пригрозили приостановить работу троллейбусов по всему городу. На забастовки в России уже решаются даже инкассаторы – сотрудники оренбургского филиала Российского объединения инкассации, недовольные размером своей заработной платы, пообещали прекратить исполнять свои обязанности с 11 августа.
Но все это очевидно лишь исключения из правил: на крайние меры для отстаивания личных интересов работники любых отраслей в целом идут неохотно. «У основной массы наших граждан все-таки рабская психология. Здесь даже не столько государство сильно мешает действиям профсоюзов, сколько люди сами не хотят бороться за свои права», – полагает бывший крановщик, а ныне председатель регионального союза «Профсвобода» ХМАО-Югра Александр Захаркин. Профсоюзный лидер предпочитает действовать методами судебной защиты трудовых прав. «Фактически моя работа сводится к правозащитной. Готовлю множество исков в интересах рабочих, и суды при разрешении споров с работодателями часто встают на нашу сторону», – рассказал Александр Захаркин. Но, несмотря на все это, отмечает он, профсоюзные руководители пользуются низким авторитетом и влиянием по сравнению с их европейскими собратьями.
О государственном вмешательстве в действия профсоюзов свидетельствует хрестоматийная история Валентина Урусова, которого в КТР окрестили «профсоюзным узником совести». Электрослесарь Урусов руководил акциями протеста рабочих Якутии с требованиями улучшения условий труда. Но избавились от активиста просто: посадив его на четыре года за решетку якобы за хранение наркотиков. Коллеги профсоюзного лидера были уверены в фабрикации уголовного дела. Освободившись из колонии в прошлом году, он все равно продолжил профсоюзную работу. В беседе Валентин Урусов высказал предположение, что в связи с общей политической ситуацией в стране нельзя исключать и усиления репрессий в отношении настоящих профсоюзов. «Но хотелось бы избежать подобного, конечно. Надеюсь, власти на это не пойдут. Мы действуем строго в рамках закона. Просто в некоторых отдаленных регионах царит полный беспредел, когда все правоохранительные органы, суды и чиновники находятся под контролем крупных компаний», – говорит Урусов.
Доцент кафедры теории и практики государственного управления ВШЭ Павел Кудюкин в разговоре с корреспондентом прогнозирует, что российские профсоюзы в своем становлении должны освоить западный опыт оппонирования власти. «Российские власти являются одновременно как крупнейшим работодателем, так и выразителем интересов крупного капитала, – говорит г-н Кудюкин. – Поэтому в развитии профсоюзов они не заинтересованы. Хотя профсоюзная борьба – это цивилизованный метод отставания своих прав в противовес бунтам». Но и во всем мире профсоюзы развивались в борьбе с государством. В конце концов это произойдет и у нас, уверен наш собеседник.
Профсоюзы – одна из самых влиятельных организаций Израиля
По своей мощи Гистадрут – Генеральная федерация рабочих Израиля – вполне сравним с армией. Израильские профсоюзы считаются едва ли не самыми боевыми в мире. Они были основаны в 1920 году, за 28 лет до создания Государства Израиль. Идеологически они были и остались близки русским меньшевикам. Сегодня Гистадрут – одно из самых влиятельных учреждений в стране, основа трудового сионистского движения. Гистадрут одновременно является и самым крупным работодателем в стране, создавшим целый сектор экономики. Образовав свое экономическое крыло «Хеврат ХаОвдим», или «Общество трудящихся», Гистадрут управляет рядом предприятий, включая крупнейшие в стране промышленные конгломераты, а также самый большой банк – Банк Апоалим. Именно Гистадрут обеспечивает и здешнюю систему медицинского страхования.
Основное оружие этой «армии» – забастовка, в том числе всеобщая. С ее помощью профсоюзы несколько раз ставили «на уши» всю страну. Забастовки проводят и отраслевые профсоюзы. Так, недавно бастовали почтовые служащие, не удовлетворенные своими заработными платами. По закону мгновенно, без всякого предупреждения объявлять забастовку нельзя. Вначале объявляется состояние трудового конфликта. Если выдвигаемые требования касаются зарплат, то немедленно начинаются переговоры между представителями профсоюза и министерством финансов. На этом этапе может подключиться и суд по трудовым конфликтам. Если на этом этапе фактической «предзабастовки» конфликт не разрешается, то отраслевой профсоюз может включить свои забастовочные санкции. Такие забастовки бывают весьма продолжительными. Но обычно противостоящие стороны договариваются в течение нескольких дней. Если же они не приходят к какому-либо общему знаменателю, то, солидаризуясь с ними, «отраслевиками», на помощь приходит Гистадрут и объявляет всеобщую забастовку. Вот здесь и начинается светопреставление.
Подобный «забастовочный ужас» ваш корреспондент испытал в Израиле в феврале 2012 года. Гистадрут требовал от Минфина изменения статуса наемных работников, нанятых через посреднические фирмы. Когда переговоры зашли в тупик, страна оказалась полностью парализована. С 6 утра прекратились полеты в Международном аэропорту имени Давида Бен-Гуриона, перестала работать железная дорога, все муниципальные и государственные учреждения, университеты, банки, биржа. Ни суд по трудовым конфликтам, ни даже Высший суд справедливости не нашел причин для отмены той забастовки. И это при том, что премьер-министр Биньямин Нетаньяху осудил действия профсоюзов. В конце концов, министерству финансов пришлось пойти на уступки.
Валентин БОЙНИК, Иерусалим
Украинские профсоюзы так и не стали эффективными защитниками трудящихся
Украинцы, как и во времена СССР, воспринимают профсоюзы исключительно как распределители материальных благ и финансовой помощи. На Украине есть сто пятьдесят профсоюзов и профобъединений. Однако их количество так и не переросло в качество: эффективными защитниками интересов трудящихся они не стали. Зато на протяжении двух десятков лет профсоюзы постоянно находились в центре многочисленных коррупционных скандалов. Поэтому и профсоюзные лидеры всегда воспринимались общественностью исключительно как иждивенцы политических партий и придатки работодателя, призванные в критической ситуации «выпустить пар». Они в зависимости от политической ситуации меняли цвета и партийные лагери, порой получая места в депутатском списке, просто отдав кому нужно за место в списке тот или другой санаторий.
Инвентаризация этого имущества, которую когда-то собирался провести Фонд госимущества, так до сих пор и не произошла. В результате коррупционных действий профбоссов имущество бывшей «школы миллионов» постепенно сосредоточилось в руках финансовых групп, неподконтрольных членам профсоюзов.
Между тем нынешнее сближение Киева с ЕС предполагает иную, непривычную для Украины необходимость в профсоюзах. Ведь в традициях и практике ЕС социальные партнеры – организации работодателей и профсоюзы – играют особую роль, через участие в эффективном социальном диалоге. Однако в нынешней ситуации властям явно не до наведения порядка в этом вопросе. Пока что все ограничивается лишь громкими заявлениями о том, что роль профессиональных союзов нужно повышать, дабы они помогали реализовывать стратегию развития каждого отдельного региона страны.
Яна СТАДИЛЬНАЯ, Киев Автор: Сергей Ежов
|
