|
 |
|
Президент Конфедерации труда России, второго по численности федерального профсоюзного объединения, Борис Кравченко в преддверии Дня труда в интервью рассказал о новых тенденциях в защите прав работников, и почему для работников очевидной становится идея коллективной защиты своих трудовых прав.
В преддверии Дня солидарности трудящихся принято подводить итоги. Есть ли позитивные тенденции в деятельности возглавляемого вами профцентра?
Наши усилия по созданию профсоюзов в бюджетном секторе, который испытывает серьезные проблемы, дали результаты. Работники бюджетной сферы создают «боевые», то есть активно действующие профсоюзы. Мы создали три таких профсоюза, работающих на федеральном уровне.
Настоящим прорывом можно назвать создание профсоюза медицинских работников, который начинался с инициативы в Удмуртии, в Ижевске и в Санкт-Петербурге.
Профсоюз становится на ноги. Своими силами провел кампанию за изменение системы оплаты труда в части более справедливого распределения стимулирующих выплат. Отстоял работников поликлиники в Тверской области, когда в момент проведения «итальянской» забастовки они вышли на улицы города с плакатами.
Наших товарищей обвинили в несогласованной с властями акции, но в результате солидарных действий и юридической помощи они были оправданы. Для молодого профсоюза это знаковые шаги – он проявляет активность по защите своих членов. Профсоюз развивается стремительно, в нем есть потребность.
Объединились в профсоюз «Университетская солидарность» преподаватели высших учебных заведений. Начало положили две первичные организации, а сегодня он действует более чем в 14 регионах страны, и в него входят преподаватели многих, в том числе ведущих, вузов страны, таких как МГУ, РГГУ, Высшая школа экономики, Уральский государственный университет.
В 20 регионах страны работает профсоюз «Учитель».
Как вы объясняете такую активность работников бюджетной сферы? Обычно бюджетников чаще всего приходится видеть на различных торжественных официальных мероприятиях…
В бюджетной сфере есть традиционное недоверие к профсоюзам. Для Конфедерации труда России стратегический выбор на организацию новых профсоюзов в бюджетном секторе оказался успешным. Несколько лет назад столь успешной для КТР была работа по созданию профсоюзов в автомобилестроительной отрасли. Тогда были созданы наши профсоюзы практически на всех автозаводах транснациональных корпораций, которые начали свою деятельность в России.
Есть ли успехи у ранее созданных профсоюзов?
Конечно, есть успехи. Например, в Омске на одной из фабрик по пищевому производству профсоюз создал прецедент возвращения около 100 работников на постоянные рабочие места. Ранее работодатель перевел их на систему так называемого заемного труда (система «заемного труда» предусматривает заключение между работодателем и работником гражданско-правового, а не трудового договора, что лишает работников предусмотренных законодательством прав, а работодателя освобождает от выплат в фонды социального страхования. – ИТАР-ТАСС).
Профсоюз проявил готовность прибегнуть к забастовочным действиям, выдвинул требования работодателю, оперативно обратился к международной профсоюзной организации - Международному союзу пищевиков, у него есть соглашение с головной компаний о сокращении практики использования «заемного труда». И совместными усилиями эти работницы, делающие мороженное, смогли добиться положительного решения.
Вы упомянули «итальянскую забастовку» ржевских медиков, «готовность к забастовочным действиям» омских пищевиков. А настоящие забастовки были? Рискну предположить, что многие граждане России рассматривают отсутствие забастовок как слабость или пассивность профсоюзов.
Как член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека недавно на заседании этого органа я выступил с предложением либерализации процедуры забастовок. Думаю, многие сограждане просто не знают о том, насколько сложна в нашем законодательстве забастовочная процедура. А забастовки солидарности так и вовсе запрещены.
Кроме того, надо отдавать себе отчет в рисках, которые несет в себе любая забастовка. Риск незаконного локаута – увольнений, сокращений, ограничений каких-то выплат работникам. При неблагоприятной экономической ситуации такие угрозы возрастают.
Вообще, количество забастовок – не критерий оценки работы профсоюза. Для профсоюза забастовка – последний аргумент в споре с работодателем. И хочу подчеркнуть – такова профсоюзная политика во всем мире, в странах с развитым профсоюзным движением, а не только в России.
Ищутся другие формы давления на работодателей.
Сколько людей сейчас объединяет КТР?
Численность стабильна – примерно 2 млн человек. К сожалению, многие работники вспоминают о профсоюзах, когда решение о сокращении рабочих мест уже принято, и в последний момент пытаются защитить свои трудовые права, право на достойное рабочее место, когда делать что-либо уже поздно.
А велики ли профсоюзные взносы?
1% от заработной платы.
Насколько опасно сегодня в России быть профсоюзным активистом?
Давление на профсоюзы со стороны работодателей усиливается. И в этом нередко участвуют правоохранительные органы. Некоторые профсоюзные лидеры оказались арестованы. При этом не расследуются случаи нападений на профсоюзных активистов, не исполняются решения судов и рекомендации международных организаций.
Каковы отношения КТР с политическими партиями? Поддерживает ли Конфедерация какую-либо политическую силу?
Нет. КТР не поддерживает ни одну политическую партию. Но не от того, что мы не видим необходимости политического представительства на уровне парламента или региональных органов власти. Просто не видим ни одной партии, готовой защищать интересы наемных работников и представлять их интересы на политическом уровне.
Но профсоюзные активисты становились депутатами. Как складываются отношения с ними?
Мы столкнулись с тем, что эффективный профсоюзный лидер, став депутатом, утрачивает связь с профсоюзной организацией, которая платит ему зарплату, содержит его и формирует для него политическую повестку дня. Возникают иные интересы и взаимоотношения и с органами власти, и с партиями, и с работодателями. Через некоторое время мы понимаем, что человек в большей степени является депутатом, сохраняющим членство в наших рядах, чем профсоюзником, отстаивающим наши интересы. Мы это наблюдали всякий раз, когда кто-то из наших товарищей избирался депутатом на различных уровнях.
Но в Госдуме есть профсоюзные депутаты. С ними у КТР не получается эффективно взаимодействовать?
Мы периодически создаем альянсы с профсоюзными депутатами Госдумы по отдельным вопросам развития законодательства. Иногда это работает, иногда – нет.
Например, председатель комитета Госдумы по труду Андрей Исаев заявлял, что добивается запрета «заемного труда».
Но, с нашей точки зрения, в принятом Госдумой 22 апреля законопроекте речь идет уже не о полном запрете «заемного труда», а о точках его применения.
Возникнет лазейка, которая позволит эту практику расширить во всех секторах. Европейские профсоюзы тоже шли по пути частичного разрешения «заемного труда», все начиналась с нескольких секторов экономики, со сферы обслуживания, а в результате теперь более 40% наемных работников в Европе, тех, кто раньше были членами профсоюзов, оказались в категории «заемных работников» и перспектив вернуться на постоянное рабочее место не имеют. Так что, это была ошибка.
Федерация независимых профсоюзов России (ФНПР) - крупнейшее профобъединение в нашей стране. Сотрудничает ли КТР с ФНПР?
С ФНПР у нас общие позиции по ряду вопросов, таких как право на свободное объединение граждан и либерализация законодательства о забастовках. Права на создание профсоюзов и отказ от работы для достижения своих требований – это базовые права трудящихся.
Но в общих колоннах 1 мая не пойдете?
Нет. ФНПР идет в колоннах «Единой России», но мы не считаем эту партию представляющей интересы наемных работников, а профсоюзные лозунги в этих общих колоннах теряются.
И какие будут основные лозунги КТР?
«Запрет «заемного труда», «Вернуть профсоюзам право на забастовку и свободу объединений», «Прекратить давление на профсоюзы». Автор: Борис Клин
|
