|
 |
|
Интервью с рабочим компании Nestle-Самара. В профсоюзе я состоял с 1960 года, - говорит Александр Гаврилов. - В то время был один профсоюз в пищевой промышленности, ВЦСПСовский – по сути государственная, а не рабочая организация. Сегодня он входит в ФНПР... В профсоюзе работников АПК состоял всего 2 года, ушел в 1997 году, после того как они стали давать разрешение на увольнение рабочих у нас на шоколадной фабрике. После этого мы создали альтернативный профсоюз.
- А как давно работаете на фабрике?
- С февраля 1995 года. До этого еще работал в 1970-74 годах. Прошел путь от мастера до начальника цеха, был инженером. В данный момент работаю машинистом заверточной машины.
- В каких трудовых конфликтах вы участвовали?
- Считаю, наиболее значимым был конфликт в 2001 году, когда мы вынуждены были поставить перед администрацией фабрики острые вопросы, после прихода швейцарской фирмы Nestle. Это зарплата, условия труда, санитария и многое другое. Все это было отмечено нами в обращении к администрации, которое подписали 860 работников фабрики.
- Какие сегодня на фабрике условия для рабочих?
- Проблем очень много и довольно серьезных. В первую очередь, это аттестация рабочих мест, снижение доплаты за вредность, хотя никаких переаттестаций проведено не было. Второе – индексация заработной платы. Ее индексируют у нас разным работникам по-разному. Не согласно коэффициенту инфляции, а согласно каким-то внутренним правилам. Мы добиваемся правды через суд. Третье - это премии. Премии выплачиваются по количеству использованных работником больничных листов. Был много на больничном в текущем году – соответственно премия меньше.
Хочешь получить побольше – переноси болезнь на ногах. Но тогда получай осложнения... Четвертое – дискриминация нашей профорганизации со стороны администрации. Не дают использовать даже доску объявлений! Срывают буквально все, что относится к нашей организации. Знаю, что недавно на Кубани был съезд профсоюзов, действующих на предприятиях Nestle в России. Жаль, что товарищи по борьбе не узнали истинной ситуации на нашей фабрике. Произошло все из-за того, что фабрику представляли люди из официального умирающего «профсоюза». Мы же не смогли направить туда своего представителя. Но, думаю, в будущем мы исправим это.
- Когда рабочие осознали, что нужна альтернативная официальному профкому рабочая организация - профсоюз?
- Это произошло в 1997 году, когда возник крупный трудовой конфликт с администрацией и официальный «советский» профсоюз штамповал разрешения на увольнение рабочих. Тогда и была создана наша организация. В данный момент она объединяет более ста человек из почти 2000 работников фабрики. Основной наплыв произошел именно за последний год.
- Вы упоминали о давлении на профсоюз. Что можно этому противопоставить?
- Я всегда говорю ребятам из нашего профсоюза: мы должны быть начеку всегда, контролировать каждый свой поступок. В том смысле, что мы должны безукоризненно выполнять правила внутреннего трудового распорядка, для того чтобы к нам не могли быть применены дисциплинарные меры. Иначе нас легко можно устранить. И сам я стараюсь всю работу делать безукоризненно. А если допускаю какое-либо нарушение, то делаю это специально, чтобы обратить внимание руководства на какую-то проблему. То есть, провоцирую руководителя на какое-то наказание, но с таким прицелом, чтобы в итоге виноват был он, а не я!
- Каковы перспективы развития рабочего движения на фабрике?
- Развитие будет тогда, когда основная часть работников фабрики поймет, что их эксплуатируют, что им платят лишь малую толику того, что должны платить. Сегодня это понимают далеко не все. И такое положение, разумеется, существует не только у нас… Сейчас наш профсоюз готовится к бою за новый колдоговор. Для этого мы готовы использовать колдоговор, который существует на ленинградском предприятии «Форд». Это чтобы работники знали, какие вообще бывают колдоговора. Для этого мы будем популяризировать договор фордовцев.
- Расскажите историю областной Конфедерации труда, что сделано за последнее время?
- Конфедерация была учреждена в 1996 году. После ее переоформили в 1999 году, тогда она и приобрела тот вид, который имеет поныне. Организация была многочисленной и объединяла более 10 предприятий. Когда положение трудящихся стало более-менее налаживаться, забастовок стало меньше, связь между большим количеством предприятий была утеряна. Но сейчас связь вновь налаживается в рамках всей Самарской области.
- Александр, чего на ваш взгляд не хватает рабочим Самарской области и вообще России для побед в классовых боях?
- Если честно, проблема в том, что наш народ можно купить. К примеру, такая большая профорганизация как «Солидарность» на 4-м самарском подшипниковом заводе, которую возглавлял покойный Александр Степанович Беленко - тогдашний председатель КТСО, фактически низошла до нуля. А почему? Да потому, что людей дирекция покупала в буквальном смысле. Покупали людей за 300 (триста!) рублей, за то, что они выйдут из профсоюза. И я уверен на сто процентов, что кончина Беленко связана именно с этим. Человек, отказавшись от себя, от личных интересов, от семьи, бросал все на работу с теми, на кого он рассчитывал. А они от него отвернулись, даже не помогали ему. Смерть любимой рабочей организации, которой было отдано столько сил, подорвала его здоровье и его самого свела в могилу. И примеров продажности очень много... Автор: Пустовой А.
|
