|
 |
|
Сегодня очень многие оппозиционные (да и не только) политические силы делают ставку на сотрудничество с профсоюзным движением, в том числе недавно созданная «Солидарность». Но что оно из себя представляет на данный момент? Уверены, что далеко не все хорошо понимают сложившуюся на данный момент ситуацию.
Мы привыкли к мысли о том, что профсоюзное движение в нашей стране не развито. Доставшаяся в наследство от СССР российская система профсоюзов всегда походила больше на громоздкий и неэффективный придаток государственной системы социального обеспечения, чем на яростные и шумные профсоюзы западных стран. То есть в глазах многих наших соотечественников профсоюзы нужны только для распределения санаторных путевок. Жесткие акции протеста и серьезные забастовки в этой парадигме мышления – не нормальные средства защиты своих прав в рамках профсоюзов (как это воспринимается во всем мире), а акты отчаяния – «когда совсем припрет».
Действительно, с советских времен в наследство нашей стране осталась ФНПР (Федерация независимых профсоюзов). В 90-м году она была образована как правопреемница ранее существовавшей системы профсоюзов – ВЦСПС (Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов), которая себя изжила. При этом фактически произошла лишь смена названия, а на деле ФНПР повторяла типичную модель советского профсоюзного объединения. От предшественника к ФНПР перешли 95 процентов всех профсоюзов в России и немалая собственность. Этот громоздкий, консервативный и инертный профсоюзный аппарат привык заниматься чем угодно, в частности, распределением ресурсов, только не реальной защитой прав рабочих. Поэтому ФНПР предпочла пойти по пути солидаризации с властью, найдя удобную для себя нишу. Инициативы снизу по организации акций протеста она не приветствовала, даже старалась предотвратить и в принципе успешно встроилась в систему.
«Это рычаг, инструмент российских властей для влияния на граждан через работодателей, особенно в госсекторе. В период выборов, например», – говорит эксперт в области профсоюзного движения, нацбол Сергей Аксенов. По его словам, бездеятельность и бесполезность ФНПР с недавних пор стала раздражать многих, формально входящих в эту ассоциацию. Были замечены даже попытки лидеров среднего звена развить самостоятельную активность.
Возможно, до сих пор массовость этой организации обеспечивало незнание людьми того, что существует альтернатива. Кто-то слышал о независимых профсоюзах, но не верил в то, что они могут чего-то добиться и повлиять на работодателя. Многие становились членами ФНПР добровольно-принудительно: на некоторых российских предприятий до сих пор одновременно с принятием на работу автоматически зачисляют в «официальный» профсоюз. Но, надо признать, едва ли не главную роль играет просто пассивная позиция людей, которые не умеют и не желают защищать свои интересы.
Зачастую в нашей стране создание независимого, альтернативного профсоюза означает для человека потерю рабочего места. В некоторых случаях – это риск потерять здоровье, свободу или жизнь.
Взять хотя бы недавний приговор лидеру «Профсвободы» в Якутии Валентину Урусову. Накануне Нового года районный суд города Удачный приговорил его к шести годам лишения свободы, якобы, за хранение наркотиков. Использовали, пожалуй, самый простой способ упрятать невинного человека за решетку, что называется – «соблюли формальность». Причем, 70 граммов наркотического вещества у Урусова изъял лично начальник Мирнинского отдела Управления Федеральной службы наркоконтроля, который специально для этого прибыл в Удачный за шестьсот километров из Мирного. Кроме того, арест лидера профсоюза удивительным образом совпал с организованной им акцией протеста работников компании «Алроса».
«Мы с ним лично знакомы и на наркомана Урусов не похож, – прокомментировал эту историю его коллега по профсоюзу Александр Захаркин. – Это явно сфабрикованное дело. Поэтому люди и опускают руки». Вот еще одна из причин, почему очень немногие готовы включиться в опасную борьбу против работодателя и государства ради улучшений, которых можно в итоге и не добиться.
Арсенал репрессий против лидеров и активистов опальных профсоюзов обширен. На них нападают, как несколько месяцев назад на лидера профсоюза рабочих Всеволожского автопредприятия «Форд» Алексея Этманова или год назад на группу активистов профсоюза АвтоВАЗа. Убивают, как председателя стачкома завода им. Коминтерна Виктора Швырева (Воронеж), который скончался после избиения в отделении милиции. Увольнение вообще становится неизбежностью для любого активного профсоюзного лидера. В свое время такая участь постигла председателя «Профсвободы» Александра Захаркина и лидера «Набата» Сергея Когана.
Альтернативные профсоюзы очерняют через местные СМИ, запрещают через суды, раскалывают с помощью интриг. К примеру, непотопляемый и успешный фордовский профсоюз, который возглавляет Алексей Этманов, сегодня пытаются ослабить, создав на предприятии «альтернативную» ему организацию. По крайней мере, такие опасения высказывает сам Этманов. Говорит он о новом профсоюзе очень осторожно, отмечая, что эта организация себя пока никак не проявила и оценивать ее преждевременно. Однако, по словам Этманова, ее возглавляет «человек не очень уважаемый», который «не участвовал ни в одной забастовке и не принимал участие в работе действующего профсоюза, когда еще в нем состоял».
Несмотря на все трудности, по-настоящему независимое профсоюзное движение в последние годы развивалось и росло. И хотя первые «альтернативные» профсоюзы, организованные простыми рабочими активистами, появились еще в начале 90-х, впервые они всерьез заявили о себе лишь три-четыре года назад. К сожалению, таких действительно свободных, активных и готовых идти на открытый конфликт с работодателем профсоюзов пока немного, максимум десятки. Наиболее известные из них – «Набат» (УАЗ-СУАЛ, Каменск-Уральский), «Профсвобода» (Сургут и отделения в других городах), «Форд» (Автозавод «Форд», Всеволжск), «Единство» (АвтоВАЗ, в разных городах), «Защита» («Норильский никель», Норильск) и другие. Как правило, эти профсоюзы состоят в том или ином объединении. Тут можно перечислить «Соцпроф», ВКТ (Всероссийская конфедерация труда), КТР (Конфедерация труда России), «Защита труда» и так далее. Бороться за свои трудовые права легче и веселей, когда за твоей спиной стоит сколько-нибудь значительная сила. Как отмечает Сергей Аксенов, выбор ассоциации профсоюзом в больше степени случаен. Для человека в регионе важна реальная помощь, и если такая помощь поступает от некой ассоциации, низовой профсоюз к ней и примыкает.
Существует пример того, как независимые профсоюзные объединения могут вырастать в действительно крупные структуры, как второе по численности после ФНПР объединение профсоюзов (и его главный конкурент) – «Соцпроф». В «Соцпроф» входят, в частности, «Профсвобода» Захаркина, прославившийся своими акциями протеста профсоюз железнодорожников, «Набат» и много других подобных организаций, снискавших известность своей смелостью и бескомпромиссностью. До последнего времени эта структура считалась независимой. По крайней мере, сомнений в этом не было до тех пор, пока «Соцпроф» не подписал соглашение о сотрудничестве с «Единой Россией».
Из разговоров с простыми активистами профсоюзов из регионов становится понятно, что далеко не все из них в восторге от случившегося. «Мы на местах боремся с «Единой Россией». И были, честно говоря, против этого соглашения с самого начала, потому что знали для чего это делается. Мы понимали, что власть хочет взять нас под свой контроль», – говорит один из руководителей независимого профсоюза на металлургическом предприятии «Карельский окатыш» Яков Юрьев. Но при этом, хотя и с некоторым смущением, признает, что решение о взаимодействии с единороссами было поддержано на последнем съезде «Соцпрофа» делегатами практически единодушно. «За» голосовал среди прочих и он сам. Однако если разобраться, такой результат стал следствием большой предварительной работы с профсоюзниками и высокого авторитета одного из лидеров объединения Сергея Храмова.
Непосредственно перед съездом он встречался с представителями профсоюзов из регионов и объяснял им, что, находясь в глухой оппозиции к власти, сложно решать проблемы конкретных трудовых коллективов. «Главным аргументом было - хуже все равно не будет», – рассказывает Александр Захаркин. В принципе, своим убеждениям Храмов никак не изменил. Насколько можно судить, он всегда исповедовал принцип, что для развития профсоюзов хороши все средства. Оппозиция к работодателю, но не к власти, – так можно кратко можно сформулировать этот принцип.
В то же время инициатива тесного сотрудничества с партией власти принадлежала, скорее всего, не самому Храмову, а его преемнику Сергею Вострецову. Весной прошлого года непосредственно перед президентскими выборами этот никому неизвестный молодой мужчина сменил Храмова на посту председателя «Соцпрофа». Представитель одного из профсоюзов, входящих в «Соцпроф», на условиях анонимности рассказал, что Вострецова на пост лидера двигал сам Храмов. Он настаивал на его избрании, утверждая, что в команде Вострецова есть человек Медведева - бывший его сокурсник Владимир Полудняков, который имеет доступ в Кремль, а потому может помочь наладить какой-то диалог с властью. «Храмов как был, так и остался для нас лидером. Мы ориентируемся на него, связь держим тоже только с ним. А Вострецов – очень молодой товарищ, он когда-то работал у Миронова, но потом его оттуда попросили. Это человек, который просто ищет себе кормушку», – говорит Яков Юрьев.
Кстати, переговоры с руководством «Соцпрофа» о будущем организации велись не где-нибудь, а в Администрации президента.
Одним из условий сотрудничества с ЕР было создание специального Фонда помощи, откуда бы выделялись деньги уволенным или бастующим работникам. Сергей Аксенов отмечает, что это было давней мечтой Храмова. Однако, как рассказывают профсоюзники в регионах, фонд до сих пор существует только на бумаге. Пока никакой ощутимой пользы материального или административного характера они не почувствовали. «Все, чем помогла «Единая Россия», – отправила на обучение две группы из тридцати человек в Петербургский университет. Там им преподавали педагоги с факультета, на котором учился президент Медведев, – рассказывает Александр Захаркин. – Причем деньги выделяли наиболее «мирным» профсоюзным организациям-членам «Соцпрофа».
Впрочем, нет пока и явных признаков зависимости от «Едра». Хотя Юрьев вспомнил, что не так давно Вострецов обратился к активистам «сильно против ФНПР не переть» и по возможности сотрудничать. «Пока, как ни странно, других ограничений нет», – подытоживает он. Координатор Совета инициативных групп Сергей Удальцов считает, что так или иначе со временем альянс с партией власти наложит на «Соцпроф» определенные обязательства и ему придется снизить свою протестную активность. При том, что «Единая Россия» в условиях кризиса вряд ли сможет действительно решить проблемы рабочих, соглашение с «Едром» может оказаться для профсоюзов ловушкой.
Лидер фордовского профсоюза Алексей Этманов, входящего в конкурирующий с «Соцпроф» Межрегиональный профсоюз работников автомобильной промышленности, тоже очень скептически отзывается о перспективах «Соцпрофа». По его мнению, это объединение обречено на превращение в одну из лояльных Кремль структур, даже гораздо более беззубую, чем ФНПР.
В условиях набирающего обороты кризиса, в преддверии неизбежных увольнений, власти крайне важно взять под контроль центры возможного организованного протеста. Но на что реально может хватить ее ресурса? Кого-то действительно можно «прикормить» - излюбленный и в «мирных» условиях иногда очень эффективный кремлевский метод. Но сейчас это может не сработать: социальная напряженность, порожденная бедственным положением масс трудящихся, никуда не денется. Не исчезнут и люди, способные организовать протест на местах. Так что даже Храмов силой своего авторитета вряд ли удержит в «Соцпрофе» активистов, если лидеры профсоюзов - люди активные, привыкшие к неприятностям - поймут, что их водят за нос. Автор: Малыш Ольга
|
