|
 |
|
Больше недели продолжается голодовка на ФГУП «111-й военный завод» Министерства обороны РФ. Мы побывали на предприятии. Как выяснилось, протестующим обещают, что министерство перечислит деньги на зарплату, которую работники не получали с мая прошлого года. Но документов о перечислении нет. Само Минобороны заявляет, что пока не решен даже вопрос, сколько именно нужно денег для выплаты задолженности. Между тем две участницы акции протеста уже в больнице...
Мы уже рассказывали о том, что на ФГУП «111-й военный завод Минобороны РФ» началась голодовка. Причина - работники уже восемь месяцев не получают зарплату. Долг по зарплате достиг 29 млн руб. В декабре работники провели митинг. Минобороны, в ведении которого находится завод, обещало выплатить долг не позже 15 января. Но ни 15-го, ни 16-го денег не появилось. И тогда 19 января 19 человек объявили голодовку и предупредили, что не прекратят акцию до тех пор, пока им не отдадут все до копейки. Но выяснилось, что голод и ожидание - далеко не все, с чем пришлось столкнуться участникам акции.
ИСТОРИЯ ЗАВОДА
111-й военный завод появился на свет в 1941 году в Новосибирске - в качестве мастерской по ремонту обоза, мехагрегатов и упряжи. Уже тогда несколько десятков человек занимались ремонтом и изготовлением пароконных кухонь, печей и кухонного инвентаря. По мере продвижения фронта на запад мастерскую передислоцировали сначала в Омск, затем в Тамбов, в Воронеж, а в 1948 году - в Брянск, окончательно. Постепенно завод стал основным в стране поставщиком техники для продовольственной службы армии и флота. На предприятии изготавливали полевые кухни, электроплиты и транспортные средства для подвоза продовольствия. Сейчас у завода 60 тысяч кв. м производственных площадей и парк в 900 единиц современного технологического оборудования. За последние годы там освоен выпуск более ста новых изделий: кухонные комплексы, кухонные столовые, прицепные кухни, фургоны и даже посуда. Всего - более двухсот наименований изделий. Работников на предприятии - 421.
Проблемы возникают лишь с заказами. Завод традиционно ориентируется на гособоронзаказ. До 2006 года от Центрального продовольственного управления Минобороны поступало 50 - 60% заказов. И с их оплатой регулярно возникают проблемы. Как следствие - работникам не выдают зарплату. В июле 2007 года на заводе из-за известий о банкротстве предприятия и 4-месячной задержки зарплаты были проведены два митинга. Через некоторое время часть денег работникам отдали. Появились заказы от МЧС, МВД, ФМС, Федеральной службы железнодорожных войск, Газпрома, «Транснефтепродукта», «Нефтегазгеологии» и предприятий общественного питания. После воззвания губернатора с заказами стали обращаться органы местной администрации. Но зависимости завода от гособоронзаказа, равно как и необязательности платежей министерства, это не отменило. Да и сокращение задолженности было лишь временным.
По сути, завод давно не выходил из списка предприятий-должников: на сегодня его кредиторская задолженность составляет 431 млн руб. На прошлой неделе на оперативке начальник завода Николай Сидоров сообщил, что окончательно выбил «из колеи» заказ Минобороны.
Продукцию отправили заказчику, но 11,7 млн руб. так и не появились на счете завода. Результат - у предприятия дефицит оборотных средств и невозможность разворачивать производство, замороженный счет и перспектива остаться без света и воды. У работников - пустые холодильники и плачущие дети.
ЗАТОЧЕНИЕ
- Скажите всем, что нас пытаются отрезать от мира! - это первое, что я услышала на заводе. И действительно, еще в понедельник и вторник, в начале акции, журналистов свободно пускали к голодающим. Затем общаться на территории завода запретили, и в среду поговорить с корреспондентами телевидения протестующие выходили на улицу. А в четверг их уже отказались выпускать и «на снег». Памятуя о том, что охраняемая территория начинается лишь за вертушкой проходной, я встала перед вертушкой, а голодающие сгрудились за ней. Попытались разговаривать через этот символический барьер.
Представляемся друг другу. Со мной говорит Нина Глотова, председатель первичной профсоюзной организации «111-го»:
- Нас отказываются выпускать. И обстановка все накаляется, хотя казалось, что хуже быть не может. Еще два года назад прежний начальник Вячеслав Ивлев решил объявить наш завод банкротом и подал иск в арбитражный суд. Тогда работники воспротивились, и мы провели свои первые акции - два митинга у ворот предприятия. Завод-то мы отстояли, но с каждым годом министерство все уменьшает количество заказов. А за сделанные - просто не платит. В результате зарплату не платят, завод в аховом состоянии, счета арестованы. На 2009 год министерство вообще не дало нам заказов, сказало: ищите работу сами. А зарплаты как не было, так и нет, одни обещания...
- Девушка, можно с вами побеседовать? - прерывают нас. Ко мне из-за проходной подлетает мужчина, представляется Александром Гребенниковым, помощником начальника Центрального продовольственного управления МО по воспитательной части. Просит не разговаривать с голодающими на территории предприятия. «Но их же не выпускают!» - «Сейчас выпустят. Сейчас начальник отдаст распоряжение». – «А с начальником самим можно побеседовать?» - «Нет, он сейчас разговаривает с Москвой». – «А позже?» - «И позже нельзя. Поймите, он не будет общаться со СМИ, ему сейчас не до этого. Со всеми вопросами можно обратиться в Тыл Вооруженных сил. Они обязательно расскажут».
Ну, «на снегу» так «на снегу», все готовы подождать разрешения выйти и не обострять конфликт. У голодающих и так проблем хватает, давят и ждут просчетов со всех сторон - скоро выборы депутатов в областную думу, и скандалы на фоне разрастающегося финансово-экономического кризиса взрывоопасны....Проходит полчаса. Разрешения выйти за пределы КПП так и не дают. Участники акции стоят, переминаются с ноги на ногу и нервничают. В конце концов Нина Глотова звонит в военную прокуратуру, объясняет ситуацию и передает мобильник начальнику охраны завода. Потом оба выбегают на территорию завода за пределы КПП. Хлопают двери. Слышны выкрики. Минут через пять председатель первички возвращается. Говорит, что выйти разрешили, но пообещали, что обратно не пустят. Делать нечего, придется-таки разговаривать через вертушку. Но тут опять в разговор вмешиваются: за нашими с фотографом спинами стоит мужчина в красной куртке и кожаной бейсболке:
«Представьтесь и покажите ваши документы!» - «Покажите ваши». – «Я не собираюсь каждому тут представляться». – «Тогда по какому праву вы спрашиваете наши документы?» - «Потому что вы находитесь на территории завода».Голодающие опять начинают нервничать, говорить, что в первый раз видят этого человека. Кто-то сказал, что видел незнакомца в охране губернатора. Мужчина продолжает требовать с меня документы. Нашего двухметрового фотографа, который просит его представиться, он вроде как на всякий случай «не слышит и не видит». Диалог «покажите документы - а покажите ваши - а я не буду представляться» уже напоминает заезженную пластинку. Голодающие достают видеокамеру на случай «вытаскивания за воротник». Поняв, что ничего не получается, мужчина замолкает и довольствуется тем, что стоит рядом и слушает нашу беседу.
ЛИЦА ГОЛОДА
- Вот уже третий месяц у нас новый руководитель - Николай Сидоров, - продолжила рассказ Нина Глотова. - Он всегда работал здесь, начинал с рабочего, потом стал начальником цеха, а затем и начальником производства. В декабре из исполняющего обязанности он стал начальником завода. Казалось бы, со своим проще работать. Но это только казалось. На деле нас постоянно обманывают: деньги все время будут «завтра». А как мы будем при этом жить?
- Мы здесь оставили свое здоровье! - возмущается Александра Терехова. - У всех стаж более чем по 25 лет. И почти все работают в тяжелых условиях, а значит, нуждаются в хорошем питании, чтобы поддерживать здоровье. А мы восемь месяцев не получаем зарплату! Тем, кто на пенсии уже, немного попроще, но лишь немного. Я лично живу в частном доме. Один раз я не смогла заплатить 30 рублей за газ, и мне его «обрезали». Пришлось еще 500 заплатить за восстановление трубы... Мы хотим работать и получать за это зарплату. Потому что на пенсию не проживешь, а работать пока можем.
Робкую сероглазую женщину зовут Галиной Липских. Она работает штамповщицей, и у нее самое тяжелое положение: мужа нет, 19-летняя дочь учится в институте, и каждый семестр нужно платить. «В феврале опять платить надо вузу, а у нас даже холодильник совершенно пустой. Живем только тем, что дают мои родители, и огородом. Без последнего вы бы меня сейчас не увидели...» Типичный рацион в этом доме - суп из куриных лапок с картошкой. Судя по бледности женщины, даже этого совсем не вдоволь. У Галины множество долгов, и кредиторы ждать не будут. А между тем за семь месяцев завод ей должен 35 тысяч рублей.
- Отдайте нам наш мизер, и мы пойдем домой! - восклицает Елена Курносова. - Я не бедствую, как остальные, худо-бедно муж домой деньги приносит. Но я на работу прихожу для того, чтобы жить, а не существовать. На дворе XXI век, повсюду компьютеры, сотовая связь, войны нет, а люди вынуждены жить, как в пещерные времена, и голодать! В прошлом году у нас на заводе умерли двое человек. Мало того что предприятие не дало ни копейки на похороны - родственники до сих пор зарплату умерших получить не могут!
Надежда Николаевна работает на заводе с мужем. С ним же и голодает: «Раньше у нас здесь работали и дети, но, слава богу, нашли другую работу. Я литейщик, а это вредные условия труда. Зарплаты у нас небольшие - больше 7 тысяч рублей никогда не получали. Муж уже получил пенсию, а я нет. Практически вся его пенсия уходит на квартплату. На лекарства и минимальное пропитание не хватает. Пойти искать другую работу? Те, кому за сорок, уже никому не нужны...
- Нас постоянно обманывали, - заключает Нина Глотова. - Зарплата всегда «должна быть со дня на день». Даже в последний день перед голодовкой начальник завода пришел к нам и сказал, что в Москве решен вопрос о выплате 30 миллионов. Мы попросили документы, которые это подтверждают, - их нет. Мы не поверили на слово. И каждый из нас написал индивидуальное заявление о том, что объявляет голодовку до полного погашения зарплаты и профсоюзных взносов. Я являюсь председателем первичной профорганизации, но не являюсь организатором голодовки.
ПОЧВУ ИЗ-ПОД НОГ, МАТРАС ИЗ-ПОД СПИНЫ
Выйти на голодовку оказалось еще не самым сложным. Мне рассказали, что еще в пятницу, до начала голодовки, протестующие спросили у начальника завода, можно ли им взять матрасы. Получили разрешение, выбрали наименее гнилые и унесли их в подготовленное помещение, чтобы хоть немного просушить. «Предварительно все обговорили, - уточняют участники акции. - Мы заранее знали, что все будут против нас и мы станем изгоями - ведь никому скандалы перед выборами не нужны. Но через два часа после того, как мы принесли матрасы, начальник приказал работникам из цехов забрать их обратно. Поэтому в понедельник мы были вынуждены лечь на голый пол, на стулья. А ведь это помещение практически не отапливается! Конечно, друзья и родственники не оставили нас. Нашлось три надувных матраса, подушки, но этого на 19 человек было мало. Стелили пальто, и на них спали. В среду приезжал один кандидат в депутаты. Спросил по-человечески: «Чего вам не хватает?» Привез пять матрасов, три подушки, воду. Попросил составить список продуктов, чтобы отвезти семьям. Мы особо подчеркнули пять семей, которые в совсем бедственном положении.
Потом начались другие сложности, уже переговорные. В первый же день к участникам акции приехали и представители губернатора, и представители Минобороны, врач и начальник завода. Николай Сидоров снова сказал, что вопрос о выделении денег решен и надо подождать, когда они «пройдут». Предположительно, это должно занять 10 - 12 дней. Работники попросили показать факс с этим решением - его не оказалось. «Кредит доверия исчерпан. Даже в ответе на депутатские запросы Минобороны умудрялось обойти стороной вопрос даты, когда нам отдадут деньги». Затем последовала встреча с губернатором области Николаем Дениным. Губернатор дал слово, что через 10-12 дней деньги будут. Ему тоже не поверили.
- Какая разница нам, где голодать - здесь или дома, возле пустых холодильников? Без каких-то гарантий мы нашу акцию не прервем. Денин нам предложил: «Напишите списки продуктов, которые вам нужны. Мы найдем их, вы распишитесь в ведомости под зарплату, и мы разнесем эти продукты вашим семьям». Предлагал прервать голодовку и возобновить ее в том случае, если деньги не придут. Мы отказались. Вообще разговор был бурный. Многие женщины у нас даже плакали. И можно понять почему. К примеру, наша Липская уже дважды пыталась покончить с собой... - Тут Нина Тихоновна не выдержала и сама расплакалась.- Вот приезжал к нам губернатор, - говорит Елена Курносова, - и не спросил нас, как мы тут восемь лет выживаем. Он нам сказал: «А как вы будете после этого себя чувствовать?» - как будто мы какие-нибудь прокаженные! А мы работаем, и работаем честно.
Голодающие считают, что именно из-за их отказа пойти навстречу предложениям губернатора появился запрет на общение с журналистами, но говорят, что это мелочи. Приезжали к их семьям - говорили, чтобы те забирали своих родных с акции. Обещали помочь, а тем из родственников, кто сам работает на предприятии, угрожали увольнением. Одна женщина не выдержала давления и перестала участвовать в акции. «Дошло до того, что нам сказали, что подали на нас в суд, чтобы признать, что голодовка не санкционирована. Но пока никакого решения суда мы не видели», - говорит Глотова. По ее словам, она получила извещение о том, что в отношении нее военной прокуратурой возбуждено дело об административном нарушении по ст. 20.2 КоАП РФ («Нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования»). Судов и прокуратуры голодающие не боятся: «У нас все по закону. Не митинг, не шествие. Это всего лишь форма протеста в виде голодовки». Не говоря о том, что военная прокуратура не имеет права заводить дело на гражданское лицо.
ПОДДЕРЖКА
Кто поддержал голодающих? В первую очередь родственники и друзья. Кое-какую помощь оказали местные политические фигуры. Поддержали коллеги: «Наши работники приносят нам воду. Кладут деньги на телефонный счет, чтобы мы могли дозвониться во все инстанции. Принесли обогреватель. Но открыто с нами общаться боятся. Проходят и говорят «держитесь». А открыто заявить об этом боятся - так все запуганы». Поблагодарили участники акции протеста и главврача 2-й городской больницы: «Он пообещал вести наблюдение, привез необходимые медикаменты. Утром и вечером нам дают витамины».
Оказали поддержку «протестантам» и профкомы других предприятий, и Брянский обком профсоюза машиностроителей, и Федерация профсоюзов Брянской области. А вот Смоленский терком профсоюза работников ВВС РФ, к которому и относится первичка 111-го завода, помощи никакой не оказал. «Работникам своего теркома я говорю, что им нужно работать в соцстрахе, - устало говорит Нина Тихоновна. - Единственное, что они сделали, - это позвонили нашему бухгалтеру и произнесли речь о том, понимаю ли я, что творю и какую ответственность на себя беру. И это вместо того, чтобы биться за членов своего профсоюза!» ЦК профсоюза, после того как их уведомили о начавшейся голодовке, обратился к Министерству обороны.
ОФИЦИАЛЬНАЯ ПОЗИЦИЯ
Пресс-секретарь губернатора Андрей Ануфриков выразил официальную позицию администрации области в связи с происходящим конфликтом:
- 20 февраля Николай Денин приехал на встречу с людьми, объявившими голодовку на 111-м военном заводе. Это был честный и открытый разговор, который длился больше часа. Губернатор просил людей позаботиться о здоровье, прекратить или хотя бы приостановить голодовку. Он даже сделал предложение, чтобы на завод привезли продукты с брянских предприятий по минимальным ценам. Продукты эти можно будет брать в счет зарплаты. Но, увы, ни один из этих вариантов не устроил голодающих. В четверг 22 января в администрацию поступил документ из Минобороны - о том, что на погашение долгов по зарплате выделят 30 миллионов рублей. Это официальный документ министерства, а не пустая бумага. Губернатор надеется, что он станет решающим аргументом для прекращения голодовки.
Что же касается уверенности голодающих, что свободу их передвижения ограничивают из-за указания губернатора начальнику завода, последовал ответ, что завод, равно как и его начальник, подчиняются исключительно министерству, а не губернатору. И, следовательно, никаких указаний губернатор давать не может.
Официальная позиция же Минобороны такова: министерство заводу ничего не должно. Это завод должен деньги своим работникам. А вот сколько именно он должен - вопрос еще не ясный. Сейчас на заводе работает специальная комиссия, которая определяет размеры задолженности. Пока известно, что не менее 20 млн руб., точную сумму назовут позже. Спрос на продукцию завода был, есть и будет. Ликвидировать предприятие никто не собирается. Более того, в скором времени оно войдет в ОАО «Оборонсервис», которое объединит ряд непрофильных хозяйственных активов Минобороны. Ну, а относительно задерживания голодающих на территории завода позиция министерства следующая: полномочий для ограничения свободы передвижения протестующих у начальника завода нет. Приказа о подобном ограничении начальник не отдавал, и ничего даже похожего на ограничения не происходит.
ЧЕРЕЗ НЕДЕЛЮ ГОЛОДОВКИК
26 января, через неделю голодовки, ее участников стало меньше. По словам Нины Глотовой, Александру Терехову увезли в больницу - гипертонический криз. А Галину Хохлову увезли в отделение кардиологии. Два дня она пробыла в реанимации, сейчас ее перевели в обычную палату. «Мы ослабли и стараемся сейчас поменьше ходить и побольше лежать, - говорит председатель профкома. - Денег или документов, подтверждающих их перечисление, мы так и не увидели. Нас совсем ограничили в передвижении. Теперь даже не дают встретиться на проходной с родственниками, чтобы забрать воду или чистое белье. Недавно и вовсе на час заперли в помещении. Но зато мы стали чувствовать поддержку коллег. Сегодня утром около 150 работников завода скандировали: «Держитесь, мы с вами!».
Держаться им еще придется. Ведь, как выяснилось, комиссия пока даже не решила, сколько денег должны работникам.
КОММЕНТАРИЙ
Несмотря на то, что первичка 111-го завода относится к Смоленскому теркому профсоюза, Федерация профсоюзов Брянской области решила помочь и морально поддержать голодающих. Михаил Балабко, председатель федерации, считает, что это проявление солидарности в защите прав рабочего человека против измывательства чиновников:
- Это неординарный случай. Тут людей просто довели до того, что они вынуждены голодать. И хотя эта организация не обслуживается нашей федерацией, мы не можем остаться в стороне. Мы приезжаем их поддерживать, привозим им газеты, до этого помогали с оформлением исковых заявлений. Начнутся судебные преследования, а так, скорее всего, и будет, - наш юридический отдел поможет.
Чаще всего с голодающими общаются представители обкома профсоюза работников машиностроения. Председатель обкома Валерий Толоконников считает, что такие же проблемы, как у 111-го завода, могут возникнуть в скором времени у многих предприятий отрасли:
- Да, в Брянской области бывало, что люди устраивали голодовки. Но эта - самая организованная. Они прошли все стадии коллективного трудового спора и вышли на акцию. Мы приезжаем к голодающим с представителями наших крупных машиностроительных предприятий, чтобы выразить солидарность и поддержать морально. Ведь их проблемы нам близки. Сокращение числа работников, укороченная рабочая неделя и задержки заработной платы - эти явления уже присутствуют на большинстве машиностроительных предприятий области.
СПРАВКА
БРЯНСКАЯ ОБЛАСТЬ
Стабильно работают:
- ФГУ «Брянский центр стандартизации, метрологии и сертификации»;
- ОАО «ГПИ «Строймаш».Сократили объемы производства:
- ООО «ПК «Бежицкий сталелитейный завод» - на 50% (с 12 января перешел на трехдневку);
- ОАО «Ирмаш» - на 40%;
- ЗАО «УК «Брянский машиностроительный завод» - на 60% (164 человека, или 2% штата, уволены по сокращению);
- ОАО «Клинцовский завод поршневых колец» - на 50%;
- ЗАО «Брянский автомобильный завод» - на 44% (перешел на четырехдневку);
- ОАО «Брянский арсенал» - на 30%;
- ОАО «Навлинский автоагрегатный завод» - на 70%;
- ОАО «Машины и запчасти» - на 98% (задолженность по зарплате за четыре месяца - 4,5 млн руб.);
- ОАО «Клинцовский автокрановый завод» - на 25%;
- ООО «Новозыбковский станкостроительный завод» - на 85% (перешел на четырехдневку). Автор: Самойлова Полина
|
