|
 |
|
Российский рынок труда выходит из кризиса, говорится в докладе Международной организации труда (МОТ). Вместе с тем эксперты организации обращают внимание на рост неформальной занятости в стране с 20% до 25% за последние 10 лет. Российские специалисты называют такое увеличение умеренным и отмечают, что под понятие «неформальная занятость» могут попадать работники совершенно разных категорий – от простых фрилансеров до тех, кто не платит со своей деятельности налоги.
По сравнению с кризисными временами сейчас ситуация на рынке труда выглядит достаточно стабильно. Общее число безработных в стране достигло своего пика – 7,1 млн. человек в феврале 2009 года, когда уровень безработицы возрос до 9,4%. В конце марта 2012 года он снизился до 6,5% , возвратившись на докризисный уровень. На 1 мая в России насчитывали 4,4 млн. безработных граждан, или 5,8%. Впрочем, несмотря на позитивную динамику, МОТ выявил несколько серьезных проблем. В ряде регионов России уровень безработицы значительно выше, чем в среднем по стране. Одним из таких регионов является Северный Кавказ, где в апреле 2012 года работу не имели 14,9% жителей. При этом в Чеченской Республике уровень зарегистрированной безработицы достиг 32,3%. Поскольку в этом регионе весьма высока доля молодежи, особенно остро стоит проблема с трудоустройством людей до 25 лет. Среди других проблем на рынке труда в России МОТ отмечает дефицит квалифицированных специалистов в некоторых ключевых отраслях и профессиях, что может стать препятствием на пути модернизации экономики. Кроме того, МОТ считает, что в России сохраняется явное несоответствие между спросом рынка труда и предложением системы образования. Эксперты полагают, что исправить эту ситуацию можно путем адаптации профессионально-технического образования и профессиональной подготовки к фактическим потребностям компаний и предприятий.
Организация особо заострила внимание также на росте неформальной занятости в России – ее доля увеличилась с 20 до 25% за минувшее десятилетие. Мнения отечественных специалистов в области труда относительно того, как данный показатель характеризует состояние экономики, разошлись. «Неформальная занятость на то и неформальная, что мы не знаем, сколько людей занято в этом секторе, поэтому оценки достаточно разные, – рассказала директор Института управления социальными процессами Татьяна Четвернина. – По экспертным оценкам, она оценивается где-то от 20 до 30%. Причин роста этого явления немало, но одна из них – это отсутствие адекватных рабочих мест в экономике. Люди не могут найти работу и в итоге уходят в неформальную занятость».
По сути, ничего плохого в этом явлении нет, не соглашается директор Института социальной политики и социально-экономических программ Сергей Смирнов. По его словам, речь идет о специфической части рынка труда, но вполне легальной. «Это не теневой сектор экономики, а те, кто работает по трудовым соглашениям с работодателями, те же фрилансеры, либо работающие в виде предпринимателей без образования юридического лица, – рассказал эксперт. – Не очень удачный термин, который подразумевает, что речь идет о неформальном секторе экономики, но это не так. Они платят налоги, поэтому это формальный сектор. А так он называется, потому что не имеет рабочих мест».
Но все не так просто. Основная проблема связана с тем, что в мире нет ясного и структурированного понятия неформальной занятости как таковой. «Действительно, единого определения, что такое неформальная занятость, не существует, – сказал замдиректора Центра трудовых исследований Ростислав Капелюшников. – Есть большой разброс в подходах и оценках этого явления. Например, мы можем понимать под неформальными работниками тех, кто трудится, не имея письменного контракта. Тогда мы получим цифры в диапазоне 13–15%. Под неформальным работником также могут пониматься работающие на очень маленьких предприятиях или же те, из чьей зарплаты не уплачиваются взносы в социальные фонды, либо те, кому выплачивают часть зарплаты в конвертах, либо те, по отношению к которым требования Трудового кодекса хотя бы по одному пункту не выполняются, и так далее». Единственное, в чем сходятся эксперты, это то, что речь идет о жителях страны, а не о мигрантах.
Отметим, что в бывшем Минздравсоцразвития РФ под неформальной занятостью понимали трудовые отношения, не формализованные договором. Бывший зам, а ныне министр труда и социальной защиты Максим Топилин в прошлом году признавал, что пока у чиновников нет четкого понимания ни масштабов явления, ни того, хорошо это или плохо, так как неясно, говорят ли имеющиеся цифры о недостатке легальных рабочих мест или же о том, что увеличивается число россиян, желающих работать на себя.
Как бы то ни было, официальные оценки все же есть и они ниже тех, что дает МОТ. «Согласно данным Росстата, в 1999 году неформальных работников было примерно 12,4%, в 2011-м – 16,5%, то есть неформальная занятость выросла на треть, – продолжил г-н Капелюшников. – Но это если мы причисляем к неформальным работникам только тех, кто имеет одну работу. Если же начинаем добавлять тех, кто и на второй работе трудится неформально, то это 18,4% в 2011 году. В целом можно сказать, что в 90-е и 2000-е годы этот сегмент действительно увеличивался. Однако в сравнении с другими странами неформальная занятость в России умеренная».
|
