|
Институт проблем глобализации (Россия) и Фонд Эберта (Германия) провели очередное заседание дискуссионного клуба «Россия: образ желаемого будущего». Темой девятого заседания была «Борьба трудящихся за свои права в современной России».
В дискуссии участвовали:
- Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации, ведущий дискуссионного клуба;
- Сергей Храмов, президент независимого профсоюза «Соцпроф»;
- Михаил Воейков, Институт экономики РАН;
- Игорь Задорин, президент группы «ЦИРКОН»;
- Анатолий Баранов, левая фракция Национальной Ассамблеи;
- Александр Батов, член ЦК РКРП-РПК;
- Александр Захаркин, председатель профкома «Профсвобода»;
- Сергей Аксенов, рабочий активист, г. Москва;
- Александр Сергеев, председатель независимого профсоюза горняков
М.Делягин:
- Официальная статистика практически отрицает наличие забастовочного движения в современной России, однако целый ряд событий, наиболее известными из которых стали стачки на сборочном предприятии «Форда» во Всеволожске, на главном конвейере «АвтоВАЗа» и на двух пригородных направлениях Московский железной дороги показывают, что официальная статистика забастовок так же далека от реальности, что и официальная статистика инфляции.
В конфликтах между трудом и капиталом государство, состоящее из бывших или будущих (а порой и настоящих) предпринимателей, а часто и олигархов, жестко занимает сторону капитала. Это отражается и в Трудовом кодексе, фактически запрещающем забастовки без согласия работодателя, и в позиции многочисленных официальных экономистов, проповедующих недопустимость ускоренного роста зарплат по сравнению с производительностью труда (и сознательно закрывающих глаза на тот факт, что такой рост всего лишь частично компенсирует чудовищное падение реальных доходов населения, в том числе зарплат, в 90-е годы, продолжавшееся до 2000 года включительно).
Наиболее влиятельная часть российского бизнеса по-прежнему работает на экспорт, и для него зарплата трудящихся - не гарантия сбыта его продукции, как когда-то для Форда, а всего лишь подлежащие минимизации издержки. Соответственно, государство, ставшее неформальным хозяином значительной части этого бизнеса, относится к борьбе трудящихся за свои права с возрастающей классовой нетерпимостью. Живым свидетельством этого стало, например, участие ФСБ в подавлении забастовки на «АвтоВАЗе» и попытки использовать ОМОН для подавления забастовки на Московской железной дороге.
Тем самым государство, с одной стороны, еще больше подрывает эффективность российской экономики, а с другой - провоцирует усиление трудовых конфликтов, которое во все большей степени (хотя и в превращенных формах) затрагивает пресловутый «офисный планктон».
Россия стоит перед объективной необходимостью сначала найти баланс между интересами труда и капитала, а затем создать механизм автоматического поддержания этого баланса.
Сергей Храмов:
- 4 марта 1906-го года в России было принято установление о том, что забастовщик не является бунтовщиком. Забастовка - не дубина, а сложный инструмент для отстаивания рабочими своих прав. Но ныне забастовщики подавляются ОМОНом как бунтовщики. Однако без забастовочных действий в РФ не может быть экономического роста. Доля зарплат в ВВП - всего 20-25%. Владельцы предприятий относятся к зарплате как к чему-то отягчающему их... Однако, я подсчитал, что если бы во время забастовки на Форде были выполнены требования рабочих и зарплату подняли бы на 30%, то цена одного автомобиля выросла бы всего на 150$. Двукратный же рост пенсий и зарплат спровоцировал бы рост цен на продукты и товары всего на 15%. Завод в Воронеже выпускает всего два самолета в год потому, что большинство граждан не могут летать на самолетах, билеты дорогие. Поднимите им зарплату - и завод начнет работать по-иному. На каждом заводе нужно понять зарплату - это и будет стимул роста экономики через покупательную способность. Ошибочно делить забастовки на законные и незаконные. РЖД утверждает, что юридически недавно забастовки не было. Поэтому руководство РЖД имеет право наказывать и штрафовать рабочих за неотработанные часы. В такой ситуации задачей профсоюзов должно быть следующее:
1) Снять ответственность с простых рабочих за забастовку, взять ее полностью на профсоюз.
2) Помогать самообразовываться и юридически просвещать рабочих, отстаивать их трудовые права в судах после забастовок.
Но главное - бороться именно за трудовые права. Гражданские права - не сфера работы для профсоюзов. Считаю, что рабочее движение - условие развития экономики в РФ. И сейчас власть поворачивается лицом к этому факту.
Александр Сергеев:
- Так называемое правовое государство РФ - стало ширмой для реформ, пошедших не во благо наемных работников. 10 лет назад только выступления рабочих смогли подвигнуть власть к перемене законов относительно забастовок. Между интересами власти, труда и капитала нет баланса, поскольку государство находится только в стадии формирования. Я недавно вел переговоры с менеджерами РУСАЛА - это ребятишки лет тридцати, с университетским образованием, получающие баснословные деньги и считающие себя и свое благополучие главной ценность производства. Вот против таких и бастовали рабочие Североуральска - а менеджеры не признают законности этих забастовок. Мол, бастовало всего 3 из 6 тысяч рабочих, не было собрания, санкционированного директором, а поэтому трудовых требований эти белые воротнички не признают. Я сказал им: «Да ваша корпоративная политика - это же идеология Муссолини!». Даже ублюдочных законов не соблюдают! На «АвтоВАЗе» - то же самое. Они считают, что у рабочих нет прав, что они быдло и должны работать за гроши. В стране, конечно же, идет идеологическая борьба - с идеологией интеллигентов-либералов, этих МГУшников борется большая часть населения, наемные работники, от реформ ничего не выигравшие. А авангарде этой борьбы стоят конечно же рабочие. Государство само создавало капитал. Теперь же модернизация или «план Путина» - лишь продолжение дележа, закрепление ролей. Государство по объективным причинам - на стороне капитала. И в переходном периоде вышло так, что для проведения забастовки рабочие (по закону этого государства) должны испросить соизволения директора завода - провести собрание трудового коллектива. Я с 1989-го года в профсоюзном движении. Был непримирим, молод как Этманов, не умел договариваться даже с товарищами...
Рабочее движение - новая социальная группа новой России, которая противостоит новым русским.
Однако есть и у него недостатки: неуважение к коллегам, хорошо бегает на короткие дистанции и плохо на стайерские. Но без установления профсоюзов как общественного института страну ничего хорошего не ждет. Политики не понимают, что использовать профсоюзы в сиюминутных целях как девушку за пирожок они могут только себе же во вред - к ним теряется доверие. Сначала рабочее движение прицепляли к либералам, теперь другой крен - к радикально левым... Но рабочее движение - самостоятельный субъект. С другой стороны - полтора миллиона бюрократов, которых нам никуда не убрать... Обтачивание зубов власти о профсоюзы - вот путь установления баланса в обществе между трудом и властью (которая и есть капитал). Уже появились примеры организаций, грамотно работающих с профсоюзами - ИПРОГ, ИКД. Нельзя навязывать рабочему движения политических интересов. Дайте созреть политическим требованиям.
Михаил Воейков:
- Я - против разделения гражданских и профессиональных прав и интересов. Защищая одно - защищаешь и другое. Право на труд и достойную знаний и умений человека зарплату - первейший гражданский интерес. Если правительство не дает человеку нормальной работы, то зачем оно нужно? Это вопрос уже гражданский. Поэтому многие и меняют гражданство: едут работать туда, где нужны. И действительно, не удивительно, что официальные источники стараются занижать статистику по забастовкам. Но рост рабочей активности все равно очевиден. Статистика говорит сама за себя: в 1996-97 гг. по официальной статистике бастовали 700-900 тысяч рабочих. В 2003-м - 5,7 тысяч. В 2004-м - 195 тысяч. В 2005-м - 84,5 тысяч. А в 2006-м - всего 1,2 тысячи.
При этом квалифицированных рабочих на заводах не хватает. Станочников переманивают зарплатами в 45-50 тысяч рублей, но их все равно работодатели не находят, профессия вымирает. Но во время забастовки на Форде мы увидели, что в обществе формируется новый рабочий класс, готовый бороться за свои права, и поэтому фордовцы получили международную поддержку в своих требованиях, рабочие других заводов Форда их поняли с полуслова. Переход от компрадорского капитализма к национальному, наметившийся в начале 2000-х, предполагает заинтересованность национального капитала в рабочих кадрах, но при этом рабочее движение подавляется. И это есть классовая борьба в чистом виде, где активность проявляет не только рабочий класс. Классовая борьба должна быть оснащена законом, так обстоит дело в любом демократическом обществе. Если будет в обществе классовая борьба - будет и демократия. Однако власть пытается перевести «стрелку» с классовой борьбы на расовую, этим занимается ряд прикармливаемых режимом институтов политологической закваски, целые группировки «показных» нацистов. Власть выставляет с их помощью гастарбайтеров (порожденных именно ею же, властью проводимой экономической политикой) главными врагами рабочих местных, которых все меньше... Но спасение России - именно в переведении борьбы с расовых на классовые рельсы.
Михаил Делягин (реплика):
- Участие спецслужб в подавлении забастовок - тоже своеобразная классовая солидарность: в период забастовки на «АвтоВАЗе» рабочие получали зарплату 8-11 тысяч, а замдиректора, по чину генерал КГБ, - 800 тысяч.
Александр Захаркин:
- Сейчас очень важно разъяснять рабочим, учить их всем юридическим тонкостям - как образовывать профсоюзы. К нам, к профсоюзу, давно «бодающемуся» с «Сургутнефтегазом», сейчас обратились рабочие «Алмазов России» - довольно прибыльное предприятие, но и там создается профсоюз для борьбы за свои права. На этом фоне ФНПР - является худшим наследием «совка», они создали отвращение к самому слову «профсоюз». Профсоюзник, благодаря этим непонятным личностям воспринимается как жиропотный дядька, ничего не делающий, только иногда выписывающий путевки.
Но на Первомай я, заглянув в Интернет, выяснил, что такое настоящий профсоюз и профсоюзник - это «Орден рыцарей труда», каким и был профсоюз американских шоферов «Fist», например. Профсоюз - не беззубая кобра, пляшущая под дудку хозяина завода. И конечно же, в ближайшее время ФНПР должны заменить настоящие профсоюзы. Методы борьбы с профсоюзами не изменились в течение века - это все те же штрафы и увольнения. Четыре человека из «Профсвободы» посажены «Сургутнефтегазом» на голодный паек, на ползарплаты, и я очень благодарен Соцпрофу, помогающему им, и таким образом выплачивающему полагающееся от «СНГ». Мы не лезем в политику, но политика сама к нам приходит. Когда мордатые миллиардеры из «СНГ» проводят в судах, полностью стоящих на их стороне, свои решения о том, что наш профсоюз «незаконный» - мы становимся политиками и оцениваем ситуацию уже в целом. По процессуальному праву судью ведут себя как дикие и безграмотные, но это и нужно «СНГ». И становится ясно, что у кого миллиарды - у того и власть. И если власть не повернется лицом к трудящимся, к народу, то не карманный суд, не прочие структуры власти, а уже народ будет решать, нужна ли ему такая власть. Тут можно бы вспомнить Маркса, но мы дадим слово другим товарищам.
Сергей Аксенов:
- В своей политической деятельности я занимаюсь больше именно контактами с рабочим движением в регионах. Верхи и низы противостоят перманентно. Директора заводов и начальники региональных структур ФСБ, МВД - ходят в одну баню, женят своих детей друг на друге, они сформировали тесный клубок власти. С другой стороны - рабочее движение, которому нужна такая же, если не большая, солидарность. Баланса интересов труда и капитала не будет никогда до тех пор, пока ситуацию в стране не начнет трудящийся элемент менять силой. Верно заметил Александр Сергеев: когда переступили рабочие в 90-х через «нельзя» - тогда власть и изменила закон о забастовках, либерализировала его. Незаконные забастовки меняют закон. Вот и даже Андрей Исаев собирается сейчас менять закон о забастовках. Рабочее движение должно не бояться и расширять требования. Предъявляя политические требования, есть больше шансов удовлетворить экономические. И региональные князьки, конечно, при опасности отставки будут идти на уступки рабочим.
Александр Батов:
- По официальным данным в 2007-м году бастовало всего от 2 до 11 тысяч рабочих. Понятно, что это ложь. И это доказывает даже статистика ФНПР: 1072 трудовых конфликта за год они насчитали, в которых участвовали 470 тысяч человек. Делать же проверки, согласно которым выявляется количество рабочих на заводах, государство по собственным подсчетам может только 1 раз в 32 года.
Ну и сколько они насчитают таким Макаром? Власть нераздельна с капиталом: она зачастую заставляет рабочих выполнять противозаконные свои задания, чтобы потом уволить именно за это. После забастовок РПЛБЖ женам машинистов в регионах стали приходить «письма счастья», где Роспрофжел, раздающий якобы направо и налево путевки и прочие блага своим членам, просил на семейном совете решить, в каком профсоюзе состоять «вашему кормильцу». Дешевый шантаж. Вопрос баланса труда и капитала для меня ясен: 100% за труд, 0 - капиталу. Капитал - бессмысленный посредник. Миф о том, что предприниматель получает свои баснословные деньги за организацию производства был развеян в Выборге на бумажном комбинате, где10 лет назад рабочие полтора года удерживали рабочий контроль над производством, смогли разморозить счета завода и наладить сбыт.
И это все работало вполне эффективно, пока власть силой, на шиитах ОМОНа, не посадила руководить комбинатом новых буржуев. Я уверен, что при нынешней политике государство всегда будет оставаться на стороне «предпринимателей», в этом ее и их классовые интересы. Со стороны же профсоюзов нужно понимать, что гражданские, политические и трудовые права тесно переплетены, и всегда толкают борющихся в политику. Примером тому - общежития заводов. Что это - только проблема реформы ЖКХ? Сейчас проходит голодовка работниц молкомбината «Воронежский» - и это не гражданская, а рабочая акция, уже нашедшая солидарность в левых политических сферах Воронежа. Развитие рабочего движения будет идти от независимых рабочих профсоюзов к созданию рабочей, и конечно же, коммунистической - то есть выражающей стопроцентно классовые интересы пролетариата - партии, я так считаю.
Анатолий Баранов:
- Я бы хотел поговорить об отражении, которое имеет сегодня рабочее движение в массовом сознании. Еще сто лет назад в этой стране было просто неприлично не сочувствовать борющимся рабочим. При том, что процент рабочих в обществе был куда ниже, чем сейчас. Это, конечно, заслуга Максима Горького, Гаршина, Скитальца, вообще русской литературы того периода, газета «Правда» в то время, конечно, оказывала определяющее влияние на общественное мнение. Сегодня никого похожего на Горького, в отечественной литературе нет, разве что вот Черный вырастет в великого пролетарского писателя, и газета «Правда» находится в плачевном состоянии. В целом ни само рабочее движение, ни левое движение в целом, кажется, не озабочено влиянием на другие группы населения. Итог весьма неутешителен. Во время забастовки на предприятии «Ford» на многих форумах и блогах появлялись следующие комментарии: «Эти сволочи там бастуют, а я вовремя не получу свою машину, на которую стою в очереди». То же самое было во время стачки работников локомотивных бригад на Московской железной дороге 28 апреля. Люди возмущались, говоря, что машинисты бастуют, а они не могут доехать до дачи. Даже один из активистов левого движения с негодованием писал, что его родственник был вынужден добираться в день забастовки до работы на такси, хотя у него маленькая зарплата. Люди считают, что акции протеста рабочих не должны их касаться. Другое дело в Европе, где забастовки вызывают также большие неудобства. Но там основная масса населения относится к этому с пониманием. У нас же пока в обществе не созрело понимание того, что вести себя так по отношению к борющимся за свои права людям - это все равно, что публично обделаться. И здесь я абсолютно не согласен с тем, что рабочее движение - это одно, а политика - другое. Если рабочее движение - это просто борьба небольшой группы граждан за свои экономические интересы, то обществу действительно необязательно им сочувствовать. Но политика - это то, что объединяет разные группы граждан, в том числе и не трудящиеся группы в две большие, как сказал Аксенов, категории – «верхи» и «низы». И общество, в общем, готово воспринять эту мораль. Мы пробовали собирать деньги для голодающих шахтеров - и люди присылали деньги, кто сто рублей, кто триста, а кто и больше. У нас главная проблема оказалась не собрать деньги, а вытащить, буквально клещами, из организаторов забастовки их банковские реквизиты, чтобы деньги переслать. Ну не понимаю люди, что если капиталисты апеллируют к правительству, к органам, к ОМОНу, то трудящиеся могут обращаться за поддержкой только к самым широким слоям общества, за моральной в первую очередь поддержкой.
Без этого их борьба просто обречена. Еще пример, позитивный - на Национальной Ассамблее только одна резолюция было проголосована единогласно - это предложение Володара Коганицкого принять обращение в поддержку трудовых прав. У левых на Ассамблее было только около четверти голосов, но даже либералы голосовали за резолюцию Коганицкого, вообще то, Володар - это «кошмарный сон либерала». Но голосовать иначе в той аудитории было неприлично. Собственно, так же должно быть и сформировано широкое общественное мнение.
О предложениях - каждая забастовка, голодовка, акция протеста должна начинаться с работы с общественным мнением, с оповещения о том, что происходит и почему, и куда присылать помощь. Это необходимое условие, иначе общество не увидит в этом общего интереса, а примет его за корпоративный. Сейчас это понимают процентов 10 активистов - вот, Захаркин понимает, и он здесь. А сотни других - где они? Кстати, о неприличном - Захаркин постеснялся рассказать, что с работы его из «Сургутнефтегаза» увольнял первый секретарь региональной организации КПРФ по ХМАО, занимающий в «СНГ» должность начальника управления кадров. Зарплата у него что-то около 300 тысяч рублей в месяц, он возглавляет список КПРФ на выборах - вот очень характерный пример того, что должно быть неприлично... Автор: Вотречев Антон
|
