|
 |
| Олег Шеин – депутат Государственной Думы, член фракции «Справедливая Россия» |
|
На вопросы отвечает Олег Шеин – депутат Государственной Думы, член фракции «Справедливая Россия»
– Олег Васильевич, как вы считаете, действительно ли наблюдается рост протестной профсоюзной и рабочей активности?
– Определенное оживление общественной активности существует. Оно вполне объяснимо и разумно – всегда количество забастовок и акций протеста растет на фоне развивающейся экономики – это международная тенденция. У акций протеста, обусловленных депрессиями, и акций протеста, обусловленными развитием, имеется разная логика. Люди не готовы трудиться за копейки, когда они наблюдают финансовый бум в стране, в условиях интеграции России в международную экономику. Когда рабочий завода «Форд» во Всеволожске смотрит в ведомости, по которым он получает заработную плату, он сравнивает ее не с зарплатой в соседнем разваливающимся совхозе, а с заработной платой коллег, например, в Бразилии. И в данном случае разница существует, причем порой весьма значительная.
– Насколько эффективны подобные акции протеста?
– Они достаточно эффективны, потому что подталкивают федеральную власть к повышению заработной платы. По официальным данным в течение года номинальная заработная плата в стране повысилась на 27%. Это даже слегка опережающе по отношению к инфляции. Вместе с тем надо понимать, что сегодня средняя заработная плата должна рассматриваться в свете очень высокого значения коэффициента Джини. Налицо сильнейший разрыв по уровням доходов между различными социальными группами. Я приведу такой пример из жизни моей родной Астраханской области. Средняя заработная плата там 12000 рублей, при этом в образовании средняя зарплата 6000 рублей, в исполнительной власти – 20000, а у газовиков – в среднем 37000.
Стоит отметить, что успешно забастовочные акции проходят на тех предприятиях, где существуют сильные профсоюзные организации. Там где они слабые, акции заканчиваются увольнением их организаторов.
– Способствует ли современное трудовое законодательство цивилизованному разрешению трудовых споров?
– Нынешнее законодательство как раз предполагает невозможность цивилизованного разрешения трудовых конфликтов. За истекший год в стране произошло порядка 1200 забастовок, официально же забастовок попадающих под нормы федерального законодательства была всего одна! А в позапрошлом году – только восемь. Это к вопросу о том, что процедура, предусмотренная законодательством невозможна вообще к исполнению. Закон предусматривает необходимость голосования двух третей всего коллектива, причем включая директоров, охранников, инкассаторов, сторожей. Если речь идет, например, об АВТОВАЗе, то при штатном расписании в 110000 человек, процедура должна быть проведена с участием более 70000 человек, что нереалистично. При таком подходе забастовки лучше вообще запретить как при Советском Союзе. Следует иметь в виду, что, вообще, забастовка не есть нечто ужасное, а одна из форм снятия трудового конфликта.
– Какова роль в стачечной борьбе сегодня так называемых независимых профсоюзов?
– Как раз независимые профсоюзы, а вернее, «свободные профсоюзы», поскольку данная идентификация ими принята как альтернатива Федерации независимых профсоюзов России, находятся на острие этой борьбы. Юридическое положение их является не самым благоприятным, работодатель вообще не обязан вести с ними ни о чем переговоры. Более того, законодательство не предусматривает даже заключения соглашений между работодателями и профсоюзами, в которых состоит менее пятидесяти процентов работников, и эти профсоюзы лишены права на забастовку, что толкает их решать задачи, которые перед ними стоят, в неправовом поле. И, тем не менее, они успешно отстаивают права наемных работников. Возьмем последнюю акцию железнодорожников в Подмосковье – несмотря на все заявления руководства РЖД заработная плата работникам была повышена на 20 %.
– Каковы должны быть взаимоотношения политических партий и профсоюзов? Разные ли у них цели и задачи?
– Они не могут быть разными, потому партии борются за изменение законодательства. Если сегодня законодательство устроено антипрофсоюзно, то есть мешает рабочему человеку бороться за улучшение своих условий труда, если любое высказывание может привести к увольнению человека, то естественный путь изменения ситуации – через участие в работе партий, через выборы. Известно, что если люди не занимаются политикой, политика занимается ими. И поэтому закономерно, что профессиональные союзы имеют тех или иных политических партнеров. Если ФНПР в качестве стратегического партнера для себя определила «Единую Россию», то свободные профсоюзы тесно взаимодействуют со «Справедливой Россией». Лично я участвовал в организации встречи представителей свободных профсоюзов с Сергеем Михайловичем Мироновым.
Как о конкретном достижении, могу сказать, о том, что нам удалось провести идею, поддержанную нашими оппонентами из «Единой России», – о создании комиссии по разрешению трудовых конфликтов в Российской Федерации. Мой товарищ по фракции «Справедливая Россия» Александр Бурков спускался к голодающим в бастующую шахту «Красная шапочка» в Свердловской области. Мы стараемся помогать депутатскими запросами. Последний запрос ушел в интересах профсоюза авиадиспетчеров, в отношении которого были применены незаконные обыски в Ростове-на-Дону. Таким образом, ФНПР работает с «Единой Россией», свободные профсоюзы – со «Справедливой Россией», насколько я знаю, у других парламентских партий особых контактов с профсоюзами нет.
|
