|
 |
|
Согласно данным мониторинга Центра социально-трудовых прав, в прошлом году в России состоялось не менее 91 забастовки. Общее количество трудовых протестов достигло 263, что на 28% больше, чем в 2010 году, но на 4% меньше, чем в 2009 году. Однако доля прекращений работы при этом уменьшилась. Не было и радикальных проестов, которые перерастали бы в акции гражданского неповиновения (как в 2010 г. в Междуреченске).
Интенсивность роста числа протестов в первой трети года была выше, чем во все предыдущие годы наблюдения. Традиционный июньско-июльский пик сместился на сентябрь. А в июле было зафиксировано небывалое для этого месяца снижение числа протестов. Но сентябрь расставил все по своим местам – было зафиксировано 36 акций! Больше было только в июле кризисного 2009 г. – 38 акций. Фактически в 2011 г. пик протестов сместился на сентябрь.
По итогам 2011 г. лидером вновь стал Центральный федеральный округ, на долю которого пришлась четверть всех трудовых протестов. Следующие за ним Северо-Западный, Сибирский и Дальневосточный (18, 16 и 14% всех протестов соответственно) отстают с отрывом в 7-10%, и этот уровень можно считать средним. Чуть ниже среднего уровня протестность в таких округах, как Приволжский и Уральский (10 и 11% соответственно). Низким следует считать уровень протестности в Южном и Северо-Кавказском федеральных округах (по 3 % в каждом). Наконец, на уровне одного процента сохранилась конфликтность за рубежом, где российские или зарубежные работники конфликтуют с российскими работодателями.
Что касается забастовок и других случаев прекращения работы, то здесь лидирует Дальневосточный округ: каждая пятая российская забастовка была на Дальнем Востоке. По общему количеству протестов этот регион попадает в группу среднего уровня, а вот по напряженности протестов он в числе лидеров, опережая Центральный регион. Превышение доли общего числа протестов над долей "жестких" протестов в виде стоп-акций наблюдается только в трех округах (Центральный, Северо-западный и Сибирский). Во всех остальных случаях доля стоп-акций превышает долю общего числа протестов.
Главным изменением в отраслевой структуре протестов в 2011 г. стало значительной уменьшение доли промышленных протестов – 40 % всех трудовых протестов приходится на промышленность. Как всегда, самыми протестными являются такие отрасли как машиностроение и пищевая, на долю которых приходится половина всех промышленных протестов. По сравнению с 2010 годом, эта доля протестов в промышленности снизилась на 8%. Уменьшение числа протестов там происходит с 2009 г., в том кризисном году на долю промышленных предприятий приходилось почти 60% всех выступлений работников. Другим значимым изменением стало увеличение доли протестов на транспорте 23%, почти четверть всех выступлений работников. В 2010 году на долю транспорта приходилось 17%, так что рост вполне очевиден. Главным образом уровень конфликтности рос за счет забастовок муниципальных транспортников, которых в минувшем году было необычайно много.
Нельзя не обратить внимания на небольшое увеличение числа протеста в так называемых бюджетных отраслях – здравоохранение, народное образование, культура. В прошлые годы уровень протестности оставался минимальным. В 2011 г. на долю этих трех отраслей пришлось целых 20% от общего числа протестов (против 11% в 2010 г.). За год в бюджетных отраслях произошли весьма громкие акцие, такие, например, как летняя голодовка артистов Балашовского театра (Саратовская обл.). Правда, уже не все предприятия, относящиеся к этой сфере в соответствии с формальным классификатором следует считать бюджетными. Например, в 2011 г. состоялись три акции спортсменов, выступающих за профессиональные клубы. В этих случаях, непросто определить, каковы источники финансирования этих организаций. Например, протесты футболистов ФК «Томь», который вроде бы является коммерческой организацией, но немалую часть денег получал из областного бюджета.
При этом в промышленности преобладают акции без остановок работ, хотя и забастовок там происходит немало. Среди промышленных отраслей лидерами по числу "жестких" акций являются машиностроение, пищевая и химическая отрасли.На предприятиях транспорта и связи наоборот, чаще акции проходят в жесткой форме. ЖКХ, строительство и здравоохранение не относятся к самым протестным отраслям, но возникающие там протесты, даже в здравоохранении, где забастовки запрещены, проходят именно в формах, подразумевающих отказ от работы. А вот в народном образовании стоп-акций практически нет. Там все протесты протекают в мягких формах, не приводящих к остановкам работы.
Что толкает работников на протесты, почему они, пренебрегая законом, останавливают работу, выходят на улицы, требуют внимания властей, пишут обращения в правоохранительные органы? В прошлые годы более половины всех протестов возникали из-за задержек заработной платы. Это была причина номер один. В 2011 году ситуация изменилась — на первый план выдвинулись такие причины, как низкая зарплата и политика руководства, которая, как правило, нацелена на увольнения и ухудшение условий найма.
Задержка зарплаты перестала быть суперпричиной протестов. В предыдущие годы на нее приходилось более половины всех протестов – 56% в 2009 г. и 52% в 2010 г. В 2011 г. по этому поводу работники протестовали только в каждом третьем случае. Одновременно выросла доля протестов из-за низкого уровня зарплаты с 18 % в 2010 г., до 26 % в 2011. А уж по сравнению с 2009 г., когда доля этой причины составляла всего лишь 8 %, доля такого повода для протеста выросла более чем в три раза. Сюда же следует добавить, небольшой рост такого повода, как изменение систем оплаты труда – он составил 9 %, против 6 % в прошлом году. Правда это не дотягивает до уровня 2009 г., когда по этой причине состоялось 11% всех протестов.В целом же, эти три причины – невыплата зарплаты, ее низкий уровень и недовольство системой оплаты по-прежнему остаются главными поводами для протестов. В 2011 г. на долю этих трех причин приходится 69 % всех протестов (в 2010 г. – 76%, в 2009 г. – 75%).
Другим важным изменением в структуре протестов стал значительный рост такой причины как политика руководства, реорганизация и закрытие предприятий. За этой формулировкой стоит, как правило, борьба работников за качество своих рабочих мест. Это и попытки руководителей реорганизовать производство, например, вывести часть подразделений в аутсорсинг, раздробить предприятие. Сюда же относятся попытки организовать банкротство, изменить организационно-правовую форму таким образом, что при этом работники теряют заработок, льготы, статус и т.п. Наконец, сюда же попадают случаи конфликта с конкретными руководителями, который, в конечном счете, тоже связан с той политикой, которую проводит этот руководитель. В 2011 г. на долю этой причины пришлось 35% всех протестов – по сути дела, наряду с невыплатами, эта причина стала главной. По сравнению с 2010 г. годом доля протестов, где звучала эта причина, увеличилась с 22% до 35%. Это означает, что работники активизировались в вопросах борьбы за качество своих рабочих мест. Они не желают быть объектами начальственных манипуляций, игрушками в руках работодателей. Они препятствуют необоснованным, с их точки зрения закрытиям, реорганизациям, авантюрным планам отдельных руководителей.
13% всех протестов возникали еще и потому, что администрация отказывалась от переговоров с работниками. Протест становился средством "вовлечения" работодателей в переговоры
Как и следовало ожидать, задержка зарплаты является основной причиной всех протестов, связанных с прекращением работы. Еще одной причиной, заставляющей прибегать к забастовкам, можно считать причины, связанные с изменением условий труда. По всем остальным причинам работники чаще прибегают к мягким акциям, без остановки работ. Хотя абсолютно "мягких" причин не существует. Любой повод может привести как к возникновению как "жесткой", так и "мягкой" формы протеста.
В 2011 г. набор форм протеста, по сравнению с предыдущими годами, практически не изменился. Самой популярной формой протеста неизменно остается выдвижение требований. Выдвижение требований рассматривается как минимальная форма протеста. В целом ряде случаев коллектив выдвигает требования и этого становится достаточно, для того, чтобы ситуация начала меняться и не нужно прибегать к более жестким акциям. Но, разумеется, это не всегда помогает, и выдвижение требований часто служит первой стадией протеста, после которой работники могут прибегать и к остановкам работы и митингам и т.п. В 2011 г. в каждом втором случае (52 %) работники прибегали к выдвижению требований и заявлениям о своем несогласии с ситуацией и о готовности перейти к другим формам протеста. По сравнению с 2010 г. ситуация практически не изменилась – тогда эта форм использовалась в 54 % случаев.
Митинги за пределами предприятия – это вторая по распространенности форма протеста, к которой прибегают работники. В 2011 г. она использовалась почти в каждом третьем протесте, практически так же, как и в предыдущие годы. Это максимально демонстративная форма протеста, на которую трудно обратить внимание, даже если она малочисленна – уж очень большое внимание сейчас уделяется публичным акциям.
Обращение к властям и правоохранительным органам – это составление и подписание коллективных писем, обращений, жалоб с той же целью, что и на митинге – обратить внешнее внимание на нетерпимую ситуацию, и невозможность ее разрешения внутри предприятия. В 2011 г. такие обращения предпринимались в каждом пятом случае, как впрочем и в предыдущие годы.
Остановка работы предприятия – классическая форма забастовки, правда, чаще всего это стихийные и незаконные забастовки. В 2011 г. их доля (16 %) была меньше, чем в 2010 г. (21%).
Кроме того, следует обратить внимание еще на два момента. Первый связан с низкой долей легитимных форм протеста, а именно остановкой работы по статье из-за невыплаты зарплаты, коллективных трудовых споров без забастовки и коллективных трудовых споров с забастовкой. На долю этих форм протеста в 2008 приходилось 11% от числа всех протестов, столько же в 2009, 9 % в 2010 г. и 8 % в 2011 г. Иными словами менее десяти процентов всех акций протеста проходят в формах, предусмотренных трудовым законодательством.
Во-вторых, необходимо обратить внимание на снижение числа крайне жестких формы трудовых протестов, таких как голодовки, захват предприятия, перекрытие магистралей. В 2008 г. 17% всех протестов проходили в этих формах, в 2009 – 18%, в 2010 снова 17% . В 2011 г. доля таких акций существенно снизилась – всего 4,5%. На захваты предприятий в 2009 г. приходился 1% акций, в 2010 - 3%, в 2011 г. - всего 0,5%.
41% всех протестов в стране возникают как стихийные, остальные проходят под руководством или при участии профсоюзов. Поэтому не удивительно, что только 8% всех протестов проходит в формах, предусмотренных законодательством: остальные проходят или как общегражданские митинги, или вообще как незаконные акции. Такое положение сохранялось на протяжении нескольких последних лет, хотя в Трудовом кодексе написан специальный раздел, где прописано, как работники могут протестовать, защищая свои трудовые права. Правда, практика показывает, что тот, кто пытается протестовать по закону, почти гарантированно проигрывает. Практика показывает, что тот, кто пытается протестовать по закону, почти гарантированно проигрывает.
|
