Эфир на радио.  Ведущие Матвей Ганапольский и Эвелина Геворкян. Текст программы.

М. Ганапольский: У микрофона Алексей Венедиктов и…

Э. Геворкян: И?

М. Ганапольский: И его подчиненная Эвелина Геворкян. Здравствуйте, Эвелина!

Э. Геворкян: Здравствуйте, Матвей! Что же с Вами отпуск сделал?

М. Ганапольский: Он со мной страшные вещи сделал: почему я должен работать утром, днем, вечером – вообще круглые сутки! Где Доренко?! Почему нет Доренко?!

Э. Геворкян: Теперь будет отдыхать кто-то другой после Вас.

М. Ганапольский: Кто-то другой, да. Здравствуйте. Помните, мы утром с вами говорили – и, собственно, для меня это тема дня – что бы там ни было в информационных программах, эта история в АвтоВАЗе, где нас отключили (нас отключили в Тольятти), естественно, что мы говорим, там не слышно. Смысл в том, что там намеревались сделать забастовку, кого-то арестовали. Почему я сейчас говорю «кого-то» - потому что то, что вы сейчас услышите, будет совершенно загадочная история. Помнишь, такой фильм был «Удивительная история, похожая на сказку». В общем, мы сейчас будем говорить о тяжелом, мучительном зарождении профсоюзного движения, только настоящего. Не движения Михаила Шмакова – ничего не имею против Михаила Шмакова, замечательный человек! Более того, когда тут у нас начинается всякий скулеж по этому поводу, я всегда его отстаиваю. Да, пусть номинальное, пусть прогосударственное, прокремлевское – не важно как, но это все-таки профсоюзы. Это, кроме того, что школа коммунизма была в прежние времена, это еще школа относительной свободы, честности и т.д. Да, относительной, но, тем не менее, лучше, что они есть, чем их нет. Но вот здесь арестовали человека. То есть по версии, которая была. Хорошо, давай мы сначала сделаем анонс общий. Тут довольно интересная история. В 15:35 у нас будет история про коррупционеров. Это тоже «удивительная история, похожая на сказку», потому что предложили – кто?

Э. Геворкян: Минэкономразвития будет пробовать новую историю в 30 ведомствах и регионах: будут бороться с коррупционерами. Каким образом? Им предложат большую зарплату, но они при этом должны стать совершенно прозрачны перед слежкой, прослушками, проверками и т.д.

М. Ганапольский: Да, да, вот так и говори! Я понимаю, что брови лезут вверх, потому что непривычно.

Э. Геворкян: Потому что в некотором смысле это нарушение прав человека, как говорит другая сторона. Мы об это поговорим с вами во второй половине часа. А в 16:05 мы побеседуем с вами о том, почему рост заключенных в России достиг высоких показателей. Мы вскоре опять выйдем на первое место по количеству заключенных. Мы разные точки зрения на этот вопрос услышим от двух экспертов.

М. Ганапольский: И у нас «Фатх» «Хамас» написано, что это означает?

Э. Геворкян: Лидер «Фатха» приехал в Москву для переговоров, буде убеждать Москву сделать полностью ставку на «Фатх». А мы с вами поговорим, за кого же быть России: то ли поддерживать отношения с «Хамасом», ведь немногие могут этим похвастаться – переговорами с этой организацией, как нам быть, кого поддержать в этой запутанной истории.

М. Ганапольский: Вот, у нас 4 запутанные истории, поэтому оставайтесь с нами, и мы 2 часа будем на все эти тем разговаривать. Сейчас мы подключим нашего гостя, но вначале я хотел бы объяснить, о чем идет разговор. Вот есть АвтоВАЗ. Я читаю вам сообщение: «На АвтоВАЗе намечена забастовка. Рабочие требуют увеличить им заработную плату. По словам лидера профсоюза, руководство завода пытается сорвать акцию. В отношении сотрудников развернуты репрессии. До сих пор нет известий о судьбе одного из активистов, который пропал в пятницу. Пропавший в пятницу Антон Вичкунин на прошлой неделе заметил наружное наблюдение со своего дома. Опасаясь за свою жизнь, он попросил своих коллег провожать его после работы до дома. Он исчез 27 июля из заводской раздевалки. Никто из людей, работавших с ним, с тех пор Вичкунина не видел. Ранее сообщалось, что он был арестован и доставлен в милицию. Сегодня выяснилось, что это не так». И тот, кто это рассказал, будет сейчас у нас в эфире. Это председатель свободного профсоюза "Единство" АвтоВАЗа. Петр, здравствуйте!

П. Золотарев: Здравствуйте, Матвей!

М. Ганапольский: Расскажите сжато всю эту странную ситуацию: кто пропал, кого не могут найти, кого арестовали и что вообще происходит.

П. Золотарев: Начну с последнего – что вообще происходит. Наверное, ваше радио уже сообщало вашим слушателям о том, что происходит на АвтоВАЗе. Работники АвтоВАЗа, доведенные до отчаяния своим низким уровнем заработной платы, вынуждены поступать именно так, как они поступили в последний раз. К сожалению, коллективный договор, который имеется на АвтоВАЗе, подписывается между работодателем и официальным профсоюзом Автосельхозмаш, не удовлетворяет интересы работников. И каждый раз, каждый год работники требуют, требуют, а их все не удовлетворяют и не удовлетворяют. Все. Терпение кончилось. И работники решили пойти на крайние меры. К сожалению, они сделали это не организованно, а стихийно. Работники в таких крупных цехах, как «46.1» - это сборочный цех, там работает 1700 человек, конвейер главный «45.2» - там работает около 3000 человек, еще «Мотор-3», где собирают двигатели, там работает 700 человек, написали требование письменное Артюкову, генеральному директору или, как он сейчас, президенту ОАО группы АвтоВАЗ, чтобы им увеличили зарплату до 25 тысяч рублей, как обещала «Единая Россия» на прошедших выборах в Губернскую Думу. Раз вы говорили, что это реально - пожалуйста, давайте реально нам эти деньги. Вот рассуждения работников. Они направили эти требования и стали ждать. Они указали дату: если до 1 августа 2007 года не будут удовлетворены их требования, они приступят к забастовке с 1 августа. Руководство завода начало принимать репрессивные меры по отношению к тем, кто заявлял эти требования. Начальникам цехов, мастерам дали команду, они бегают и всех собирают, запугивают, выискивают с охраной предприятия активистов: кто писал, чего. Даже подключают органы милиции к расследованию этих мероприятий и запугиванию. И уже наших активистов стали допрашивать, и просто членов профсоюза. Сегодня разбирались с задержанием или пропажей члена профсоюза Вичкунина Антона. В пятницу 27-го, как Вы правильно сказали, он был на работе в вечернюю смену, и пропал из раздевалки. До сих пор неизвестно, где он находится. Просят родственники, чтобы с ними связались: мать беспокоится, переживает, что случилось с ее сыном. Сегодня мне сказали, что он в отделении милиции по АвтоВАЗу, потом мне сказали, что нет его там, надо искать в уголовных каких-то отделах. Всю эту бюрократическую систему раскопали, подключили депутатов, прочих. Оказывается, как утверждают и матери сообщили, он находится в УВД города Тольятти в специзоляторе каком-то. Показали дело – обычное дело, я думаю, что надуманное: воспрепятствование органам милиции и нецензурная брань. Как обычно это делается. Сейчас мы ищем пути, как с ним связаться и обеспечить ему безопасность. Вообще эта атмосфера страха на заводе – это кошмар какой-то! Теперь и наряды милиции будут ходить по заводу, с собаками, наверное. И по городу, потому что завод- это образующее предприятие. Будут выискивать, кто там листовки распространяет, чего там подстрекает и т.д. Вот такая ситуация.

М. Ганапольский: Петр, у меня такая просьба: я Вам задам несколько уточняющих вопросов и Вы просто блицем на них ответите, чтобы лучше понимать ситуацию. Ладно?

П. Золотарев: Хорошо.

М. Ганапольский: Сколько профсоюзных организаций на вашем заводе?

П. Золотарев: У нас две профсоюзные организации: первая от ФНПР, она частью представлена на АвтоВАЗе, это типичная профсоюзная организация Автосельхозмаш, то есть старые традиционные профсоюзы. Они и заключают коллективный договор.

М. Ганапольский: Это нынешние шмаковские профсоюзы?

П. Золотарев: Совершенно точно. Вот они и заключают коллективный договор, который превращают в конфликтную ситуацию с работниками.

М. Ганапольский: То есть Вы утверждаете, что проблема в том, что этот рамочный коллективный договор они не выполняют?

П. Золотарев: Нет, они его пишут таким образом, что интересы коллектива и работодателя не сбалансированы.

М. Ганапольский: А почему тогда представители вашего коллектива подписывают эти договора?

П. Золотарев: А наш профсоюз – это вторая часть, и мы не участвуем в коллективных переговорах, потому что нас просто туда не пускают наглым образом. Это нарушение закона. Сейчас этим занимается Госинспекция.

М. Ганапольский: Следующий вопрос: Антон Вичкунин, который пропал из раздевалки и, как Вам сейчас стало известно, все-таки находится в предварительном заключении, - он кто в вашей структуре?

П. Золотарев: Он просто активный член профсоюза. И таких у нас много. Хотя сама численность нашего профсоюза небольшая, но они активные люди. Как говорится, хоть нас и мало, но мы в тельняшках. Я еще дополню по поводу свободных профсоюзов: мы являемся структурой Всероссийской конфедерации труда (ВКТ), она на федеральном уровне представлена, и наше представительство входит в трехстороннюю комиссию. И мы же входим в МПРА – Межрегиональную профсоюз работников автомобильной промышленности вместе с «Фордом», который проводил недавно забастовку.

М. Ганапольский: Следующий вопрос: у вас сейчас на каком этапе и в какой степени налажены контакты, я бы так выразился, с противоположной стороной, с теми, кто на вас давит?

П. Золотарев: Контактов нет никаких. Там односторонний… Руководство завода – очень самоуверенный работодатель, и он навязывает свою волю трудовому коллективу, безразлично, кто там и с кем. Есть такой слух, что эта команда - воспрепятствовать проведению забастовки - поступила из Москвы. Некоторые очень близкие к этим кругам люди подтверждают, что да, такое есть. То есть, выстроена там система воспрепятствования проведению забастовки. У них руки развязаны полностью, и они чувствуют себя абсолютно безнаказанно. Ведут что угодно. Ну, делают вид, что закон соблюдают и т.д., но действия беспардонные – запросто: они любого могут задержать, остановить, обвинить во всех грехах и т.д., что и делается. Сейчас мне рабочие звонили: давай, сейчас митинг организуем, сейчас мы им всем тут дадим, что они так – за то, что мы желаем жить хорошо, в тюрьму сажать что ли надо. Вот такое возмущение у рабочих.

Э. Геворкян: Петр, Вы в начале сказали, что вот в одном цехе тысяча человек, в другом тысяча, они все готовы были с первого числа начать забастовку. А вот после начала репрессивных мер Вы чувствуете, каково настроение народа? Народ стал испуган: выполнят они свои угрозы или нет?

П. Золотарев: Да, Вы знаете, здесь есть некоторая неопределенность. Пока мы определяем ситуацию. Вот сейчас ко мне пришли и сказали, что настрой есть у людей, готовность есть, возмущение есть такими действиями. Очень сильны действия администрации. 50#50, вот так.

Э. Геворкян: А к нам параллельно приходят сообщения, и здесь есть такие ремарки, что продажи АвтоВАЗа падают, скоро вообще работы не будет, и все эти люди останутся без зарплаты, и о каком повышении может идти речь. Как Вам кажется, насколько оправданны и закономерны требования, чтобы зарплату подняли до 25 тысяч, как Вы говорите?

П. Золотарев: Я уверен, что есть ресурс, есть возможность у работодателя. И их называли в процессе обсуждения претензий к администрации. Администрация говорит: у нас нет денег. Мы говорим: давайте уберем посредников, как при продаже автомобилей, так и при поставке комплектующих на АвтоВАЗ. Ведь большую долю себестоимости автомобиля забирают именно посредники. Они сидят, фирмы создали, теперь накручивают цены. И, естественно продукцию перестают покупать. Это раз. Второе: пришел руководитель из Рособоронэкспорта и сразу же купил 16 штук «Лендкрузеров» для руководства АвтоВАЗа, а каждый стоит 150 тысяч долларов за штуку. Я им объясняю: вы что делаете, давайте вместе переживать трудную ситуацию, и вы, и мы. Они: нет. Сколько тратится на содержание административного аппарата - никто не знает, все скрыто. Как они обманывают рабочих – все это скрывается. Бесхозяйственность, воровство – это все процветает. До каких пор? Вот если будет забастовка, я всегда утверждал: забастовка оздоровляющее действует на финансово-экономическое положение предприятия. Финансовые потоки направляются в интересах трудового коллектива, на того трудящегося, который создает эти материальные блага, а не на тех, кто распределяет их.

М. Ганапольский: Петр, еще несколько формальных вопросов. По поводу Антона Вичкунина: скажите, вы сейчас делаете какие-то действия, чтобы его из мест предварительного заключения вытащить?

П. Золотарев: Да, мы сейчас как раз этим озабочены. То, что мы нашли, где он располагается, - хорошо. Второе: мы сейчас ищем юридические основания для того, чтобы с ним встретиться, подключены депутаты и Государственной Думы, и местного и регионального масштаба. Пытаемся связаться. Не знаем, что он за преступник такой совершенный, типа Бен Ладена, что так отнеслись. Мы пока не можем с ним встретиться. Я думаю, что сегодня ночью мы добьемся того, чтобы его выпустили.

М. Ганапольский: Вы упомянули депутатов. Какая у вас связь с депутатским корпусом Тольятти? С кем вы контактируете, какая их позиция: испуганная или деловая, действенная? Что ни демонстрируют?

П. Золотарев: Пользуясь вашим эфиром я бы хотел сказать большое спасибо депутату ГД Виктору Тюлькину, который сразу же позвонил и предложили свои услуги, чтобы помочь. Фракция КПРФ также участвует в этом процессе. Виталий Сергеевич Минчук, депутат Губернской Думы, он по правопорядку и безопасности, тоже участвует в этом. Депутата ГД Иванов Анатолий Семенович от города Тольятти.

М. Ганапольский: И последний вопрос. Все-таки мы с вами знаем и никуда от этого не денешься, что самые крупные профсоюзы те, которые у вас называются Автосельхозмаш, а на самом деле это межотраслевые профсоюзы, всероссийские. Я хочу повторить, что тут пришло очень много вопросов: почему мы не попросили комментариев у Шмакова. Дело в том, что Михаил Шмаков, который частый гость нашего эфира, всегда отзывается и всегда все комментирует, но по стечению обстоятельств он находится за границей. И, по всей видимости, будучи по горячим следам не очень в материале, от комментариев отказался. У вас есть какие-то контакты с ними вот сейчас из-за этой напряженной ситуации? Могут ли они быть посредниками в разрешении этого конфликта, хотя бы для того, чтобы снять эту напряженность?

П. Золотарев: Вы имеете в виду представителей Автосельхозмаш на АвтоВАЗе, да?

М. Ганапольский: Да, будем так говорить. Или головные профсоюзы. Вот нет Шмакова, но есть же кто-то другой в Москве. Это же тоже профсоюзы!

П. Золотарев: Вообще-то это их дело, их проблемы, это они должны участвовать в этом. Но как они участвуют? Интересный вопрос, Матвей, Вы задали. Как мне стало известно, не знаю, насколько это точно, руководство завода АвтоВАЗ собирало профсоюзный комитет АСМ (Автосельхозмаш) и сказало им следующее, как мне сказали, я не ручаюсь за достоверность, что если забастовка произойдет, то «вам будет хуже».

М. Ганапольский: Извините, это кто кому сказал?

П. Золотарев: Руководство завода АвтоВАЗа сказало профсоюзному комитету, представителям профсоюза АСМ, чтобы они предпринимали меры не допустить забастовку, а если они этого не сделают, то для них будет хуже. И некоторые активисты кинулись препятствовать нашим активистам распространять листовки по заводу. Были случаи, эксцессы, когда вцеплялись в шею, разбрасывали листовки. Это в присутствии всех рабочих, представляете? На виду у всех они так рьяно выполняют поставленную задачу – препятствовать нашим активистам. И не могли мы общаться с рабочими.

М. Ганапольский: Спасибо Вам большое, Петр, за Ваш комментарий. И, если вдруг что, звоните, сообщайте нам новости. Вот видишь, Петр нам все подробно рассказал. У нас сейчас есть возможность поговорить с радиослушателями, потому что, честно говоря, у меня особого комментария нет.