|
 |
| Гай Райдер и Александр Ярошук |
|
Председатель Белорусского Конгресса демократических профсоюзов (БКДП) Александр Ярошук в интервью рассказал о событиях, произошедших на Международной конференции труда в Женеве, порассуждал о том, какую политику в отношении Беларуси будет проводить Международная организация труда (МОТ) после смены Генерального директора и поведал о проблемах независимых профсоюзов в Беларуси.
Александр Ильич, новым генеральным директором Международной организации труда совсем недавно избран Гай Райдер, который в последние годы неоднократно критиковал власти Беларуси в связи с фактами нарушения прав независимых профсоюзов. Как Вы считаете, будет ли белорусский вопрос теперь еще тщательнее изучаться МОТ?
Предыдущий Генеральный директор МОТ Хуан Самовия прекрасно понимал нашу ситуацию. Он чилиец, во время диктатуры Пиночета несколько лет отсидел в тюрьме и знал не понаслышке, что это такое. И позиция МОТ была принципиальной в отношении нашей страны, действиям белорусских властей, систематически нарушающим права профсоюзов, постоянно давалась жесткая оценка. Что касается Гая Райдера, то здесь все еще проще — это весьма близкий мне человек, с которым меня многое связывает. Мы тесно взаимодействуем с ним более 10 лет, он дважды бывал в Беларуси. На встрече со мной он подчеркнул, что белорусский вопрос будет находиться под пристальным контролем МОТ и в будущем.
А Вы не думаете, что все эти санкции и наказания эфемерны, не имеют реальной силы, и нашим властям, по большому счету, все равно, применит МОТ какие-то санкции или не применит?
Именно так долгие годы и считала белорусская власть. В 2004 году в Беларуси побывала Комиссия по расследованию МОТ. Она выдала 12 рекомендаций, а белорусские власти на них наплевали. Они не предполагали, что невыполнение Рекомендаций может привести к экономическим последствиям. Но именно по этой причине, а также по требованию Международной конфедерации профсоюзов (МКП), которую, кстати, тогда возглавлял Гай Райдер, и Европейской конфедерации профсоюзов (ЕКП) Европейский союз в 2007 году лишил Беларусь торговых преференций.
Как известно, на нынешней Международной конференции труда обсуждение вопросов по конкретным странам было сорвано. Когда МОТ планирует рассмотреть белорусский вопрос? Может быть, в ближайшее время кто-то из функционеров МОТ планирует посетить Беларусь?
Мы обсуждали эту проблему с советником Генерального директора МОТ Кари Тапиолой. Он как никто другой знает нашу ситуацию и готов посетить Беларусь в любое время. Надеемся, что скоро это случится, и прерванный диалог правительства с МОТ будет возобновлен. А белорусский вопрос в любом случае будет рассмотрен в ноябре на заседании Административного совета МОТ. В центре внимания будет ситуация вокруг независимого профсоюза на РУПП «Гранит». Там проявился весь драматизм положения белорусских рабочих, катастрофичность с их правами и правами профсоюзов.
Раз уж Вы подняли тему «Гранита», расскажите свою версию произошедшего. По словам Леонида Козика, из ФПБ вышли всего 30 рабочих «Гранита»…
Вышло около 600 человек. Причем без какого-либо нашего влияния. Об их выходе мы узнали только постфактум, когда они связались с нами и пожелали вступить в наши ряды. После этих событий на рабочих начали жестко давить. Репрессиям и угрозам были подвергнуты практически все члены независимого профсоюза. А с руководителем организации Олегом Стахаевичем и его заместителем Николаем Карышевым просто расправились. Их уволили, и уволили незаконно. Почему учиняются такие репрессии в отношении рабочих на «Граните»? Потому что власти боятся, что их примеру последуют другие — начнут массово выходить из ФПБ и создавать независимые профсоюзы. И это для властей станет катастрофой.
Так сколько гранитовцев вступило в Ваши ряды?
Более 200. Когда мы с ними первый раз встретились, я предупредил, что они должны осознавать, на что идут, спросил, готовы ли они переносить все то, с чем приходится сталкиваться членам независимых профсоюзов. Могу заявить: они не только оказались готовы. То, как достойно они отстаивают свое право на свободу, право «людзьмі звацца», показывает, что эти молодые ребята — гордость рабочего класса страны, да и всего белорусского народа.
Сколько людей в целом по стране состоят в ваших рядах?
Около 10000. В БКДП входят четыре профсоюза: Белорусский независимый профсоюз (БНП), Свободный профсоюз Белорусский (СПБ), Свободный профсоюз металлистов (СПМ) и Белорусский профсоюз работников радиоэлектронной промышленности (РЭП). Самая большая по численности организация — входящий в состав БНП Независимый профсоюз горняков (НПГ) ОАО «Беларуськалий», в котором состоят более 4500 человек. В последние годы наша численность держится примерно на одном уровне, несмотря на давление, репрессии и дискриминацию независимых профсоюзов.
Чем может помочь своим членам ФПБ, за спиной которого государство, в принципе, известно. А чем и как помогает своим членам БКДП?
Я не считаю сегодняшнюю ФПБ профсоюзом. Верхушка ФПБ назначена высшей властью страны для того, чтобы держать организацию под контролем государства. Несерьезно говорить, что ФПБ защищает какие-то права работников. Наоборот, она защищает от них государство. Хотя внутри организации, на разных уровнях, есть немало людей, которые стремятся приносить пользу трудящимся. Мы их видим, ценим и поддерживаем. Они спасают ФПБ от окончательной деградации.
Что же касается деятельности БКДП, то во главу угла мы ставим борьбу за достойный уровень зарплаты и достойные условия труда. Например, в 90-х годах шахтеры были на шестом месте по зарплате в Солигорске. В 1992 году НПГ провел 44-дневную забастовку. После нее зарплата была повышена в 3-4 раза. И с тех пор она остается самой высокой в стране.
Без настоящих, независимых от государства профсоюзов белорусские рабочие никогда не будут иметь права на достойный труд и достойную его оплату.
Когда в стране грянул кризис, не независимые ли профсоюзы должны были стать инициаторами и организаторами народного, рабочего протеста? Однако об акциях, проведенных БКДП, что-то не было слышно…
Согласно мониторингу ситуации, который мы вели весь прошлый год, мы видели неготовность людей к массовым протестам. Мы могли бы устроить какую-то акцию, но это было бы лишь дешевым пиаром, а мы не играем судьбами рабочих. Тем более, что, по моим ощущениям, главные события еще впереди. Последствия кризиса далеко не преодолены и вряд ли при такой экономической политике преодолены будут. Нас ожидают большие испытания, и мы к ним готовы.
В интервью нашему агентству Леонид Козик утверждал, что по сравнению с ФПБ у БКДП нет никакого потенциала для защиты интересов рабочих. Можете парировать?
Нам повезло, что в качестве оппонента у нас столь своеобразная личность, как Леонид Козик. На мой взгляд, никто не сделал больше для рекламы независимых профсоюзов, чем он. Независимые профсоюзы существуют в агрессивной среде, где жестко подавляется инакомыслие и практически невозможным становится профсоюзный плюрализм. И в таких условиях я считаю деятельность нашей организации весьма эффективной. Зарплата на предприятиях, где действуют независимые профсоюзы, в среднем в полтора раза выше, чем по стране.
Только не обижайтесь, но если Ваша деятельность столь эффективны, почему же в Ваших рядах всего 10000 человек?
Минувшей осенью НИСЭПИ проводил опрос среди рабочих: почему вы не вступаете в независимые профсоюзы? 33 процента ответили прямо: это опасно. И это так, имея в виду, в том числе, что 90 процентов работников находятся на срочных трудовых контрактах. Членство в независимых профсоюзах сегодня, как еще раз показал пример «Гранита», — удел мужественных людей. Уже то, что в условиях постоянного давления, репрессий и дискриминации мы существуем и можем влиять на сферу трудовых отношений, на социально-экономическую политику, дорогого стоит.
Кстати, Вы назвали Козика оппонентом, а он называл независимые профсоюзы коллегами, призывал к совместным действиям…
Я и его коллегой называю и по-своему ценю и берегу. Мог бы рассказать о нем гораздо больше, Леонид не так прост, как может показаться. Он играет в свою игру и кладет яйца на всякий случай в разные корзины. Вспомните то же двусмысленное предложение о вручении Нобелевской премии президенту.
Вы сказали «А», ну так, пожалуйста, скажите и «Б»: что же такое вы можете рассказать о Козике?
Хотя бы тот факт, что он вымолил у президента отказ от получения коттеджа в Дроздах. Тот настаивал, а Леонид благодарил и говорил, что уже все, что надо человеку для счастья, он имеет. Козик понимал, что вместе с ключами от коттеджа ему вручают и повестку в суд после неизбежных перемен в стране. А зачем так подставляться, тем более находясь на хлебной должности начальника белорусских профсоюзов?
А должность главы БКДП тоже хлебная?
У меня нет коттеджа и даже дачи. Я в свое время работал первым заместителем председателя Миноблисполкома и был, возможно, единственным из высокопоставленных чиновников, кто не соблазнился. Мои западные «хозяева» оказались не столь щедры, несмотря на то, что я являюсь вице-президентом МКП и членом Административного совета МОТ (смеется). Не предлагал мне коттедж, в отличие от Козика, и белорусский президент (смеется)…
|
